Подкаст Алексея Чадаева, Семена Уралова
Гость выпуска — журналист и руководитель телеграм-канала Украина.ру Константин Кеворкян
Видео на тг-канале Семена Уралова
Аудио на тг-канале Семена Уралова
Иван Князев. Друзья, всем привет! С вами «Чистота понимания» — подкаст, где мы обсуждаем самые разные важные, актуальные темы.
В студии все те же, у микрофона меня зовут Иван Князев, наш ведущий — Алексей Чадаев, политолог, журналист. Семен Уралов, наш ведущий, политолог, журналист.
ИК. Сегодня у нас в гостях Константин Кеворкян, главный редактор телеграм-канала Украина.ру, а значит, время для нашей рубрики «ПМС. Пойми младшую сестру».
Константин Кеворкян. Добрый вечер всем.
Семен Уралов. Вечерняя дичь?
ИК. Вечерняя дичь, да. Ну, у кого как.
Алексей Чадаев. Слово «дичь» на великом и могучем английском языке переводится как game.
СУ. Game?
АЧ. Да.
ИК. Сленг?
АЧ. Нет. Игра.
И изначально само слово game идет из охоты, добычи дичи.
СУ. Как приз — это то, что пираты получали.
АЧ. У нас в русском языке есть одно слово «игра», а у них есть play и game. Play — это процесс, а game — это результат, то есть то, что можно выиграть. А game — это та самая дичь, на которую охотились, и которая выступает в качестве приза. То есть game — это игра, имеющая приз на конце, который можно выиграть.
СУ. То есть у нас сегодня дичь призовая?
ИК. Да, да, призы будут.
Какие интересные явления последней недели отметили вы, Константин?
КК. На Украине всегда много интересного происходит, просто все это интересное с определенной спецификой. Но, конечно же, можно в первую очередь отметить, что процессы, которые происходят в Америке, весьма нервируют украинскую элиту.
Они не знают, что будет, и кто станет новой любимой женой. Но особенно это нервное состояние распространяется на украинскую прессу. Она десятилетиями подкармливалась из различных фондов, связанных с демпартией, с Соросом, а теперь эти расходы публично обещают подрезать. Хлеб насущный — это тот вопрос, который мучает все прогрессивное человечество в пределах Киевской окружной.
АЧ. Представьте себе, люди уже подготовились, купили баночку вазелина, намазали сфинктерное кольцо, а тут выясняется, что ЛГБТ отменили. Ну как жить теперь?
ИК. Отменили серьезно, Трамп пообещал всех трансгендеров из армии повыгонять.
АЧ. Помните, в фильме про Барби, когда Кен других Кенов подговорил, и они устроили революцию. Бедных барбюшек заставили им пятки чесать.
ИК. Здесь примерно такие же процессы.
А на статус любимой жены, я так сейчас понимаю, Зеленский тоже хочет вновь зайти. Только уже к другому султану.
КК. Но кроме Зеленского есть уважаемые другие граждане. Во-первых, Залужный, который сидит в Лондоне и уже, наверное, видит себя в кресле президента, если когда-нибудь выборы на Украине состоятся.
И не надо сбрасывать такие фигуры как господин Разумков. Это человек, который больше интересен, как я понимаю, Соединенным Штатам, в отличие от Залужного, который является креатурой Великобритании. Есть любимец Германии. Это господин Кличко. Во всяком случае, сейчас наблюдаются очень интересные шевеления.
Но пока хозяин горы Зеленский, все набрасываются на хозяина горы и начинают его топить. Рейтинг его проседает, нервные окончания обостряются. И наблюдать за этой дракой пауков в банке достаточно любопытно с точки зрения журналиста, с точки зрения человека, который занимается Украиной. Но, конечно, нужно преодолеть определенное естественное отвращение.
ИК. По поводу того, кто претендует на статус любимой жены или какие-то другие статусы, тут Ермак пытался позвонить уже в новую администрацию, скажем так, будущую Белого дома. И вот что из этого получилось, какой ролик получился.
Вице-президент Джой Ди Вэнс дважды отказал Андрею Ермаку в телефонном звонке, сообщает инсайдер. Глава Администрации Президента Украины пытался связаться с Вэнсом 6 и 7 ноября, но дважды получил отказ. Об этом сообщил инсайдер в офисе Вице-президента. Политолог Дина Титус прокомментировала отказ: «Вэнс и Трамп прекрасно знают, что они услышат из офиса президента Украины. У Вице-президента сейчас есть более важные задачи, чем выслушивать в десятый раз план победы Зеленского».
ИК. Ну вот уже немножко постебались по этому поводу, что с той стороны-то никто к трубке не подходил.
КК. По-моему, господин Ермак в принципе переоценил роль руководителя администрации президента Украины и вице-президента США. Здесь нужно понимать, что он мог бы звонить еще очень долго и — быть старым «недозвоном».
И если глубже копнуть, конечно, это выдает нервозность украинских элит, той ее части или тех ее представителей, которые заседают на Банковой. Поскольку именно они сейчас играют на свой скальп, на свою жизнь.
И если предположить некое развитие событий, о котором вроде публично заявляют различные господа из новой администрации, то Зеленского вполне могут сбросить на вилы — он отработанный материал — и привести к власти более договороспособного, более гибкого человека.
АЧ. То есть
по Суркову, «минус Зеленский». Мирный план минус Зеленский.
КК. Абсолютно верно. Зеленский, как мы знаем, говорит с выражением лица Юлия Цезаря, что — ничего он не отдаст никогда, никому, ни за что. А это не повод для серьезного разговора. Серьезный разговор подразумевает определенный торг, компромиссы. Если он не договороспособен, то он становится на пути мощной политической американской машины. Ну и — известные результаты.
ИК. По поводу «что отдать», мне кажется, уже сейчас такие тезисы пошли, что продавать Трампу хотят все и всё подряд. Всю Украину.
КК. Но нам-то это невыгодно, нам это ни к чему. Мы хотим играть по-большому, а план Трампа, который подразумевает заморозку по линии фронта, России категорически невыгоден.
ИК. Я про другое. Трамп уже начинает подумывать, что те деньги, которые Америка влила в Украину, надо будет каким-то образом назад отбить.
КК. Здесь хотелось бы обратить внимание на политический момент.
Украина — большая страна с многочисленным населением. И наша победа будет состоять в том, что мы будем торопиться медленно.
То есть брать всю территорию Украины на свое содержание, на то, чтобы оплачивать социалку, восстановление этой страны, для России, мне кажется, это баснословно дорого и не нужно.
В то же время, пока этот самый большой в мире лагерь военнопленных содержит Америка, Запад, это будет для них достаточно разорительно. И любые попытки откупиться от них или расплатиться с ними тем, что «когда-нибудь вы будете эксплуатировать наши природные ресурсы», мне кажется, для серьезного бизнесмена это не те планы, которые интересны в ближайшие полгода или год.
В то же время каждый день содержание Украины обходится в десятки миллионов долларов. Долго ли сможет тянуть эту…
СУ. А вот дорого ли это, Костя? На пике у них доходило — без вооружения — финансирование до 5 ярдов в месяц. Это именно деньги на жизнь, которые выделяли. В общем-то это ничто.
КК. Любые запасы не бесконечны.
СУ. А они же с бесконечными запасами играют.
КК. Недаром Трамп говорит: пускай Европа оплачивает этот банкет.
АЧ. А еще подняли тему внешнего долга, который вырос на несколько триллионов только в этом году.
КК. Одновременно в Европе понизились социальные стандарты. Выросла цена от коммуналки до цен на продукты и так далее. В эту игру нельзя играть бесконечно. Особенно в горизонте планирования выборов, перевыборов.
Когда в Румынии побеждает совершенно неизвестный человек, единственным достоинством которого является критика НАТО и возможный дружеский союз с Россией — и такое мы видим практически везде — сейчас пока не пускают людей, которые победили на выборах в Австрии в Нидерландах, но это тенденция вполне угадываема.
ИК. Кстати, по поводу цен на продукты — вот еще одно видео, про цены на яйца.
Скажите пожалуйста, яйца стоят 10 штук 100 гривен 49 копеек. Это нормально или нет? Скажите, пожалуйста.
ИК. То, что десяток яиц уже стоит 100 гривен 49 копеек.
СУ. Ну, гривна сейчас уже с рублем сравнялась. Если взять индекс яиц, у нас тоже в районе сотни, плюс-минус.
КК. Официальный курс сейчас где-то 2,5 к 1, то есть, грубо говоря, цена этих яиц по 100 гривен, это 250 рублей за десяток.
СУ. А, 250 за десяток.
ИК. Это много.
КК. Да, когда здесь стоит 80-90. Таким образом, в 3-4 раза выше, а учитывая, что зарплаты на Украине проседают, коммуналка стоит баснословных денег, это просто наглядный пример того, как падает украинская экономика.
СУ. Это первый признак будущего голода.
АЧ. Нет, до голода — нет. Тут скорее о другом. Тут скорее молдавский сценарий, когда ты сидишь, тебе холодно, а ты не топишь, потому что это дорого. У тебя есть что-то, что привезли родственники из деревни, потому что в магазин сходить дорого, да еще и ТЦК.
Но очень опасно упиваться сценами деградации.
Как по мне, это опасная ситуация, в том числе и для нас опасная.
Пробуждаются — и по ракетам мы это уже видим — инстинкты загнанного зверя. Отступать некуда.
Действительно, как Константин правильно сказал, эти ребята вообще играют на свой скальп. Кто еще в мире, кроме них, сейчас играет на свой скальп?
СУ. Не знаю. ИГИЛ когда-то играл недавно, запрещенный.
КК. Но здесь надо еще понимать, что голод это даже не отсутствие продуктов, это нехватка денег на их покупку.
СУ. Это я имею в виду.
КК. Это мы будем наблюдать в ближайшее время.
АЧ. А тут главное еще что, что всю дорогу история про то, кто победит в войне, не нашими, не российскими глазами, а глазами всех остальных, это — кто будет платить за послевоенное восстановление Украины. И предмет торговли, сопровождавший с самого начала СВО, это то, что если русские победят, то платить за восстановление Украины придется Западу. Потому что с русских уже ничего не стрясешь. Победителей [не судят].
СУ. Но восстановление Запада — это же модель присвоения богатств. А богатства все находятся в той части, на которую мы претендуем. Какие там богатства, во Львовской области, в Тернопольской.
СУ. Есть в Карпатах, и нефть немножко, и газ присутствует.
СУ. Для меня показатель, что ЕБРР отказался финансировать проекты Ахметова по восстановлению энергетики с формулировкой «олигархические». Они сливают то, что осталось. Металла уже нет, как того, что генерировало выручку. Энергетика — мы сами видим, что с ней происходит. Единственное. что формирует валютную выручку — а Украина всегда, как и мы, жила за счет валютной выручки — это осталось зерно. Но мы видим, что сокращение идет.
В либеральной логике монетаризма страны завязаны на импорт валютной выручки, в ситуации, когда их отрасли накрываются, их ждет гиперинфляция. Гривна уйдет еще в отрыв, непонятно какой, по логике.
ИК. Друзья, а на чем там бытовая экономика держится? Откуда продукты, сколько стоят, помимо яиц? У кого есть сведения?
КК. Надо понимать, что все-таки не зерном единым живет Украина, это и промышленное производство. И рапс, и соя, все это есть, и земля действительно благодатная. Количество едоков, увы, уменьшается, но в целом украинская нация — от земли, от сохи. Никогда не было того, чтобы не завезли на базар, на рынок продуктов.
Вопрос, где брать свободные деньги. И мелкий, средний бизнес, конечно, сейчас стремительно уходит в тень. Во-первых, работников изымают для ВСУ. И многие люди просто пропадают из официальных, любых контактов, продолжая тем не менее существовать и как-то зарабатывая на жизнь, как-то оборачивая свои трудовые ресурсы и меняя их на деньги. И таких людей сотнями тысяч сейчас на Украине.
Сельское хозяйство, о котором я сказал, теневая экономика, а в-третьих, на Украине развивается сейчас интереснейшее направление – легализация наркотиков. Набирает обороты, растут плантации, а этот бизнес худо-бедно будет вносить в экономику деньги.
АЧ. Заметьте, не только наркотики, еще и торговля органами, то есть gangster state, «Косово на максималках».
КК. Сейчас идет законопроект о легализации порно.
ИК. Там даже опросы проводились: «Снялись бы в порно, если бы — такое-то, такое-то?»
КК. Были такие опросы, да.
СУ. Какая дичь. То есть, все в химических наркотиках. Обдолбанная молодежь. Легализация порно, она в этом снимается. Человек 20 лет отработает, ну 10 лет.
АЧ. И — на органы.
СУ. Да, и на органы. Это биореактор. Это не смешно. Если он закидывается с 12-14 лет, это норма уже стала. К 16 годам у него сжигается мозг. А дальше — все.
КК. Тем не менее, это валютные поступления.
И скорее всего действительно не оставят Украину, если она остается под контролем Запада, какой-то иностранной помощью. И согласно украинской прессе, 50% этой помощи разворовывается, впрямую. Это идет на коррупционные схемы западные и свои, отечественные, люди на этом зарабатывают.
АЧ. А, вот что, я понимаю. Показывали же ролик WSJ про звонок. Я думаю, что предмет звонка был простой: «куда везти котомку?» То есть, теперь. Раньше понятные были адреса, а теперь, видимо, поменялось.
Механика была какая — что это добрый старый откат.
Очень хорошо знакомый, понятный нам: оттуда сюда — основной ресурс, а в обратку, соответственно, идет откат.
КК.
The откат.
АЧ. The.
СУ. Определенный, тогда The.
ИК. Давайте посмотрим еще одно видео. Тут, насколько я понимаю, работники хлебозавода жалуются на то, что всех угнали на фронт работать.
Нам очень не хватает мужчин. Одни женщины. Особенно ночью. Очень тяжело. Нам хлопцы нужны. Нет откатчиков. Некому на листах стоять. Надо на листах стоять. Потом пойдет выпекать – все, мы остаемся одни. Сами берем, сами ставим. Из-за этого и долго работа идет.
На сегодня у нас существует около 200 вакансий. И почти половина вакансий – это «мужские» вакансии. Мужчины на работу почти не приходят. Это связано с тем, что бронировать разрешено только 50%. Более всего – это водители и тяжелые мужские вакансии: комплектовщики откаток, которые связаны с непосредственным перемещением продукции на протяжении всей смены, а это 12 часов. И перемещение каждого контейнера с хлебобулочными изделиями, а это почти 100 кг, и таких контейнеров за сутки надо перекатать более сотни.
ИК. В целом, понятно. 200 вакансий.
СУ. Мужиков нету, они даже не идут.
АЧ. В особенности на тех позициях, которые требуют тяжелого физического труда. И дальше он перечисляет список позиций. И объясняет, что нереально на них найти людей. Поэтому — тот самый женский труд.
ИК. Я помню, как когда у нас мобилизацию частичную объявили, все вражеские паблики взахлеб кричали, что экономика России встанет, что трудоспособное население сейчас все пойдет на СВО и так далее. А что там происходит?
АЧ. У нас в итоге случилось несколько другое. Я посмотрел на контингент идущих на мобилизацию. Особенно командиры говорят. Типичный сценарий — жена мужа выгоняет из дома: «Что ты сидишь? Или ничего не делаешь, или мало зарабатываешь. У соседа жена уже шубу купила, он на контракте».
Но это я не про мобилизацию, а скорее уже про пошедший потом контрактный набор. Оказалось, что именно не самые трудоспособные пошли, а наоборот. В принципе трудоспособные, но не нашедшие себе места, соответствующего амбициям семьи по части уровня потребления в экономике.
СУ. Этот ролик, знаешь, еще о чем говорит? О том будущем обществе постУкраины, с которым мы столкнемся, и с которым нам придется иметь дело. Это женщины, потерявшие мужиков. Еще и воспитывающие тех самых, которым сейчас будет в полном доступе любая химия, любые наркотики.
Это — общество наше будущее. И вот об этом и нужно думать.
Как убедить женщин, они взрослые, более-менее понятно. А вот что делать с этими детьми, которых сейчас женщины [поднимают], занятые на работе? Это самый главный вопрос. Какие аргументы подбирать? Это картинка из ужасного нашего будущего.
КК. То, что грядет демографическая катастрофа, уже говорят даже такие ультранационалисты, как Мосийчук. Это считается среди украинских обозревателей фактом.
АЧ. Общим местом.
КК. А вопрос украинской женщины и ее место в будущем социуме, который затронул Семен, чрезвычайно важный. Дело в том, что украинская женщина имела традиционно больше имущественных прав в украинском обществе. Это шло еще с XVII века, право наследования, вплоть до того, что у них был собственный выходной, который мужчины не могли оспаривать. И проводили они его, как правило, в шинке, в понедельник собирались кумушки. Это очень четко у Гоголя описано в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», какие там волевые и властные женские характеристики.
АЧ. Мне еще нравится слово «примак», совершенно отсутствующее у нас в языке и в культуре. Это мужчина, которого взяли в дом родители жены, взяли в семью тем самым. Примак.
КК. Что говорит опять-таки о женском влиянии.
Учитывая то, о чем ты говоришь, конечно, надо разрабатывать стратегию пропаганды, донесения информации, просвещения именно на эту аудиторию с особенностями не только национальными, но и эмоциональными.
СУ. Эти люди, это женщины, а это единственные, кто там остался, кто сможет объяснить своим детям, что произошло и почему так произошло.
АЧ. Себе для начала.
СУ. Объяснив себе, они смогут объяснить тем, до кого мы точно не достучимся.
ИК. А им, кстати, тяжело будет объяснять, женщинам, я имею в виду.
КК. Для этого и существуют какие-то формы сериалов и кулинарных рецептов.
АЧ. Ты идешь через формы. А мне здесь больше интересна метода. Когда ты объясняешь женщине, ты по-другому объясняешь, чем объясняешь мужчине. Извините за сексизм. Мужчине ты логическую историю строишь, с набором рациональных аргументов, цифр, того, другого. Женщине когда ты объясняешь, ты в первую очередь следишь за индикатором: верит — не верит.
Насколько та история, которую ты расскажешь, будет такой, в которую она захочет поверить? А это «захочет» зависит от множества факторов. И один из них: «а кто я на этой картинке?» «Я» — в смысле, сама женщина. Если в этой истории ее роль будет не такая, которая ей понравится, то она в нее не поверит, какой бы логичной, аргументированной и убедительной она ни была.
СУ. Согласен. Это феномен советских женщин Средней Азии и Казахстана, освобожденных женщин Востока, которые потом и родили, и воспитали тех детей, которые под Москвой [защищали страну]. Для них это была их страна. Это не кочевники из XIX века, это дети освобожденных женщин Востока, они были советизированы. По большому счету нам нечто подобное нужно проделать, как было с женщинами Востока, наверное.
КК. Вообще украинская политика в целом такая, имеет многие женские, чрезмерно эмоциональные черты.
СУ. Вспомни, как Юлия Владимировна поясняла всем. Она выходила и по-простому — хотя она миллиардерша, газовая махинаторша — выходила и принимала такой простецкий, жiночий [(укр.) — женский] вид.
АЧ. Это не только про простоту. Это именно про эмоциональную убедительность. Насколько в разговоре мужском важна убедительность рациональная, подкрепленность аргументов, фундированность – «выдал базу» говорят — так для женщины убедительность эмоциональная. Почему сериал — типичный продукт женского потребления. История, в которую хочется поверить.
СУ. И вот тут опасность.
Когнитивные войны — база — это давление на эмоции. Наши оппоненты собаку съели в давлении на женскую эмоциональность.
АЧ. А теперь – смотрите, демилитаризация и денацификация. Ни в одно из этих слов невозможно поверить на эмоциональном уровне. Так — все типа понятно. Военная угроза, нарастание экстремизма, радикализма, этнического, националистического и так далее. И мы с этим боремся, и поэтому — так-то.
Но это не такая история, в которую может поверить женщина.
ИК. Попробуй объяснить это женщине.
АЧ. Эти два латинских слова. Я предложил у себя в канале — или на канале, в или на — русский перевод. Он получился гораздо более точным, но, к сожалению, отчасти матерным. Первое слово нормальное – разоружение, это демилитаризация. А вот второе я перевел — разохренение. Там другое было слово.
ИК. Это еще по-божески.
КК. Да, я видел, оно очень точно отражает суть явления.
ИК. А у меня еще такой вопрос, друзья. Как молодняк сейчас себя на Украине чувствует? Мы про женщин поговорили, про мужчин поговорили.
Частенько задумываюсь. Ситуация: мне сейчас 17, завтра исполняется 18. У меня в голове что должно быть? У меня там есть перспективы университета, работы? Или что? Или все, или сразу повестка?
АЧ. Будущее какое?
КК. Молодежь, как всегда, разнообразная. Это у нас было когда-то, во времена нашей молодости, понятие «советская молодежь», которое объединяло всех. На Украине, конечно же, очень много всяческих дефиниций. Есть молодежь, которая уже напиталась националистическими идеями, более того, считает их практически собственной верой, собственной идеологией, и у нее вполне конкретные перспективы идти по этой стезе.
ИК. То есть им путь понятен?
КК. Да, им путь понятен.
ИК. И он для них нормален вроде бы?
КК. Но для нас, мне кажется, конечно, интересна работа и с русскоязычной молодежью, и в принципе с молодежью на будущее. Это то поколение, с которым мы должны сотрудничать, предоставляя возможность социальных лифтов, показывая перспективы жизни в России, карьерные перспективы.
И можно сказать две вещи. Первое, русскоязычная молодежь, которую прессуют за язык русский на переменах, как свойственно любой молодежи, начинает это отвергать. Они столкнулись с тем, чем был в свое время комсомол для основной массы молодежи.
АЧ. Мовнi [(укр.) — языковые] инспектора — это как те самые комсомольцы?
КК. Абсолютно верно.
АЧ. «Чем больше выпьет комсомолец, тем меньше выпьет хулиган».
КК. Мы же видим постоянно — какой-нибудь парень поет на русском языке песню Цоя, и его третируют за его родной язык, и он довольно уверенно и агрессивно отбивается. То же самое происходит в школах. То, что мне докладывают наши корреспонденты, пишут и прочее. Официоз играет против государства Украины и на пользу…
ИК. Мы об этом уже говорили, я про другое. Я вспоминаю 90-е, и мне родители вполне конкретные вещи говорили. Ты сейчас заканчиваешь школу, тебе надо пойти поступать в университет, чтобы не пойти в армию, потому что в 90-е армия такая-сякая была. Сейчас там что происходит?
КК. Здесь конкретное совершенно явление — дети 16-17 лет массово вывозятся за границу, не дожидаясь наступления призывного возраста. И таких случаев зафиксировано то ли 100, то ли 200 тысяч уже. Этих выездов людей, подростков, которые явно не вернутся, которые будут строить свою жизнь за пределами Украины.
И мне кажется, было бы правильно в какой-то степени нам из этого потока взять свою долю. Во всяком случае, те десятки тысяч, которые возвращаются кружными путями на Мариуполь, на Донецк.
АЧ. Кстати, про Мариуполь. Даже в украинском интернете был целый хай буквально недавно: какая толпа народу переехала в Мариуполь!
КК. Они же едут с детьми. И вопрос работы с этой молодежью — максимально широко показывать, чем богата Россия, славна Россия. Я думаю, что это задел на будущую работу с Украиной в дальнейшем.
СУ. Специально про «свал» молодежи. Я взял социологию 2011 года, то есть до евромайдана. «Софии» я доверяю в этом смысле, товарищу Ермолаеву. Это был период стабилизации имени Януковича, относительной. Тогда уже готовность к переезду выражало 34% опрошенных, треть готова была уехать из страны. А из молодежи в возрасте 18-20 лет уже тогда показатель готовности к эмиграции составлял 54%. 2011 год, напоминаю, это относительная стабилизация накануне Евромайдана, когда оранжевых подвинули.
Это тогда, а теперь представим после войны. По моим данным, на свал готовятся все, у кого есть такая возможность. И молодежь. Остаются те, кто пристроился, мажоры.
КК. Либо фанатики.
СУ. Либо прямо совсем кому некуда деваться.
АЧ. А меня анекдот порадовал, как два украинца разговаривают, приехавшие в Россию.
— Мы что, теперь русские?
— Да.
— И что, Крым теперь наш?
— Ну да.
— А что это было тогда?
ИК. Вот еще один интересный ролик. Певица.
Вараш, привет, за несколько часов до концерта стою на ступенях одного из ваших отелей, вы наверно, узнаете, без мейкапа, без прически, потому что концерта сегодня не будет. Музыкантам, которые сегодня должны были играть со мной для вас концерт, вручили повестки и мобилизовали. Я могу выйти к вам одна, но это наверно не то, за чем вы пришли. Поэтому спасибо вам за понимание, билеты можете вернуть.
ИК. В общем украинская певица Ольга Цибульская с музыкантами в городе хотела давать концерт, а выяснилось, что всех мобилизовали.
АЧ. Всю группу.
КК. Учитывая, что эта госпожа в телевизионных студиях рассекала с патриотических позиций, наговорила гадостей о России, не очень жалко ее. Может быть, ребята хорошие играли, но это уже дело такое.
Здесь, мне кажется, стоит серьезнейший вопрос, что нам делать с украинской творческой интеллигенцией.
АЧ. Подождите, нам со своей бы разобраться. Она тоже, во-первых, наполовину украинская.
СУ. Малотворческая.
АЧ. А потом — вся примерно такая же цибульская.
КК. Абсолютно верно. Но эти цибульские останутся, а они все-таки являются людьми на Украине известными, лидерами общественного мнения. Как жить с ними, с той средой, которая воспроизводит эту национальную культуру? А национальная культура в бандеровском варианте враждебна России, и они путают бандеровскую и украинскую. Мы говорим о крайних формах.
И нам уже сейчас надо думать о том, что с этим счастьем делать. Иначе мы столкнемся. Да, будут получать пособия, будут улыбаться и так далее, а потом — тайные концерты, где будут собираться, напитываться ядом.
СУ. И это точно выражено в песне, которая была хитом в исполнении Чубая:
Та невдовзі прийде осінь,
Ми усі розбіжимося
По русифікованих містах.
Мы тут — носители украинской культуры, у нас даже рок свой. Но это песня конца 80-х. «А потом мы разбежимся по русифицированным городам» — это оппозиция – «где мы будем нести правду света».
В этом же феномен Жадана, харьковчанина. Ни хрена он не украиноязычный, он русскоязычный.
КК. Из Луганской области.
СУ. Реализовался как харьковский писатель. Но это позволяет занять позицию среди интеллигенции, как и у нас. Куча людей, которые изображают из себя.
И вот вопрос — как отличить того, кто изображает, от того, кто является.
Тот, кто изображает, он нам спляшет такого русского патриота за русский мир, что мы удивимся.
АЧ. Как по мне, разницы никакой. Fake it till you make it. В том смысле, что этот тарасопереход — это как транспереход, но только из русского в хохла.
СУ. Степанопереходом можно назвать, а не тарасо-. Тарас — Бульба.
Но кто-то же переход делает, он же и обратный переход сделает с радостью. И изобразит.
КК. Мне кажется, надо прекращать государственное финансирование всех этих лавочек, которых расплодилось немерено. За 30 лет этому направлению наши западные «партнеры» и украинское государство уделяли огромное значение. Была создана целая система престижных премий, творческих встреч, подсвечивания через СМИ тех или иных авторитетов — того же Жадана как поднимали. Европейские премии. И вот он уже классик живой, к нему прислушиваются, но озвучивает он — то, что нужно.
Надо создавать другую систему продвижения.
АЧ. Тут понятно, но это уже не про то, что там, а про то, что здесь. В чем наша-то история? В том, что
с точки зрения культурной сферы Россия была колонией Украины.
Украинских певцов на российской сцене было больше, чем доморощенных. Украинских писателей в книжных магазинах, особенно фантастов, было больше, чем доморощенных — всю дорогу. Украинских актеров и актрис в кино-видеопродукции было больше, чем доморощенных. И так было примерно всегда, весь постсоветский период. Самые громкие имена, непрерывный конвейер.
И не очень понятно, как и почему это вообще поменяется. Это одна из причин, когда мы говорим, что нам делать с этими украинскими звездами — большая часть этих украинских звезд где-то между Барвихой и Жуковкой либо живет, либо регулярно гастролирует. Зеленский — яркий представитель этой среды.
СУ. Хорошо, давай разберем на примере конкретном, с которым столкнулись наши предки сто лет назад.
Юг России был оплотом белого движения и антисоветчины дольше всего. Все собрались в Одессе… Очень долго. Есть хороший фильм «Возвращение “Броненосца”», всем рекомендую посмотреть.
Это была серьезная проблема. Одесса – третий город Российской империи. Оплот антисоветскости. Откуда возник феномен — Катаев, Ильф с Петровым, все это движение — это было ЮгРОСТА, в Одессе. Там будущий продюсер, который вытащил всю так называемую одесскую плеяду, и заново все создали. Пришлось создавать новые газеты, вытащить новых талантов из числа журналистов. Все старые либо отчалили вместе, на пароходах уехали, либо остались ждунами.
Что делать? Заново, из кого сделали? Кто такой Петров, он же младший брат Катаева. Сотрудник Одесского угрозыска. Просто для напоминания. Черпали кадры отовсюду, откуда можно. Брали что-то из Серебряного века.
А так и придется делать. Была одесская плеяда, придется точно так же. Юг, то, что мы сейчас называем Новороссия, в условиях гражданской войны сто лет назад, был оплотом антисоветчины. Опирались больше на Донбасс, Харьков — красная Россия та часть была, все-таки столица в Харькове была изначально. А именно Юг был ни разу не красный.
АЧ. А красные в Одессе опирались в основном на криминальный элемент.
СУ. И на Котовского. Власть осуществляли. А культуру новую делали. Чувствую, что нам то же самое придется.
ИК. Как это переложить?
КК. Ну, вопрос создания системы поисков талантов, продвижения их, которая пригодится и в России. И все-таки прекращение бесплатной государственной кормушки, к которой все льнут со словами «мы национальные», «национальная политика» и прочее.
Это должно быть дело меценатов, которые должны отвечать, может быть, собственным кошельком за какие-нибудь деструктивные проявления. Таким образом мы отделим зерна от плевел. И тех, кто искренне хочет заниматься и поддерживать это — пожалуйста.
АЧ. Давайте еще ролики посмотрим.
— Ты не на фронте, значит, у тебя проблемы со здоровьем?
— Но нет, я здоров, я прошел комиссию в апреле, полностью признан годным.
— Ты годен?
— Да, у меня нет бронирования, у меня есть отсрочка, потому что я учусь в аспирантуре уже с 2022 года.
— Я был в ТЦК, и я не на фронте.
— И ты был готов идти служить?
— Я думаю, что по здоровью я действительно не готов. И колено, и клапан пропускает, и печень, и грыжа, которую нужно оперировать. Но я очень боюсь, очень часто немеет рука аж досюда, и у меня был какой-то период, что я не мог даже маленький сотейничек просто держать рукой. То есть, у меня эта рука была меньше.
— Правильно ли я понимаю, что все равно есть страх? Вот ты говоришь, я годен полностью, но ты не там сейчас.
— Есть ощущение, что это не очень правильно, да. Но я понимаю, что, ну, я думаю. Я думаю, что в меня… Я не учился воевать. Прямо серьезно.
ИК. Я так понимаю, это повар, популяризатор украинской кухни, чуть ли не создатель борща.
КК. Изобретатель.
АЧ. Изобретатель борща.
ИК. И он рассказывает, что он не годен.
КК. Это как раз то, о чем мы говорили. С какой скоростью переобуваются.
АЧ. Тут интересно. У нас же каждый третий пленный – повар, каждый второй – водитель. А тут показали действительно повара, про то как он внутри себя решает, готов ли он пойти на фронт, и пытается объяснить, не этой барышне на самом деле, а самому себе, почему он все-таки не готов.
СУ. Это шикарный слепок сознания, с которым нам предстоит иметь дело. Когда человек в безопасности, он как угодно себя проявляет. Но чуть-чуть где-то прижало, и он начинает менять идентичность.
Это же отказ от ультранационализма.
Национальная идея Украины как говорит? Ты должен помереть за Украину.
Это главная идея.
АЧ. Какая национальная идея, сейчас Залужный прямым текстом объясняет.
СУ. Это была идея, теперь это практика. Вот теперь склеилось. Мне кажется, что это, собственно, ключик к пониманию.
ИК. Там же еще одна интересная история была. Этот мовный инспектор, забыл его фамилию.
АЧ. Да, этот гей из Одессы. По ней ленивый только не проехался: что такое быть в Одессе одновременно геем и мовным инспектором.
КК. Он сам из Киева, приехал в Одессу. Тиранил, кошмарил. В результате оказался в военкомате. Оказалось, что он ни к чему не годный.
ИК. Но он вроде лежит в больнице.
АЧ. И собирает деньги на взятку, чтобы не попасть на передовую.
ИК. Собирает донаты, чтобы не попасть на передовую. Это тоже интересный случай.
КК. Собственно, Семен правильно сказал, что это определенная черта, которая подкреплена соцопросами.
61% украинцев требуют войны до победного конца, до выхода на границы 1991 года, но когда дело доходит до них лично, мы видим абсолютную демилитаризацию.
ИК. А мне интересно, до этой барышни тоже может быть когда-нибудь дело дойдет?
Нам неоднократно сами врачи говорили, и они негласно нам помогали, что у них есть указание, что все пригодны. А непригодные – это отельная каста. Такого не может быть. Это все должно искореняться.
ИК. Я так понимаю, что это нардеп, которая — что говорит врачам?
АЧ. Что все — годны. Ну, она-то права.
КК. Что не должно быть такой касты неприкасаемых.
АЧ. С жирным намеком на то, что большая часть признанных негодными просто купили эти справки.
ИК. Мне кажется, ее родню загребут точно так же скоро.
АЧ. Нет, тут уже вопрос не в этом. Я не понимаю, что на нее наши-то кинулись. Она объясняет своим простую вещь, что общество стратифицировано очень просто. Если у тебя денег меньше определенного X, то ты умрешь. Если больше, ты можешь купить себе жизнь. И она пытается сказать таким образом, что это несправедливо и перед этим все должны быть равны. У нее не очень получилось.
ИК. Там же есть скорее всего люди, которые действительно негодные.
СУ. Советская система военкоматов на Украине осталась сугубо советской системой. Другой там нет и быть не может. Она четко градируется: годен в мирное время, в военное время, ограниченно годен.
А барышня честно рассказывает про биореактор. Я напоминаю, это модель биореактора. Они превращают людей в деньги. И учитывая, что теперь стали меньше платить за каждого убиенного человека, им нужно повышать плотность. Это как в анекдоте: «не, вы будете есть меньше, а папа будет пить столько же». Логика такая же.
Барышня честно — это же «слуга народу», они все выполняют.
КК. Она не рассуждает с антивоенных позиций.
СУ. Позиция такая: биореактор должен эффективно работать, у него есть своя логика, и математика, и финансы. Я вам объясню политическую логику биореактора.
КК. У нас где-то сифонит, а сифонить не должно. Будет лучше работать.
ИК. В подтверждение биореактора — еще один ролик.
Молодой человек без руки присоединяет протез, запускает дрона.
ИК. Я так понимаю, тут парень без руки, но все равно может быть полезен.
КК. Это опять-таки косвенное подтверждение чудовищности потерь и желания найти человеческий ресурс. Я бы обратил внимание, что в этом ролике работа даже интересная и с элементом будущего — бионические протезы, дроны.
Но если задуматься, человек сам превращается в биодрон. Разовое использование, разовое изделие.
СУ. Им что продают? Что вы не просто убиваетесь о Россию — в чем смысл, вы сидите в торпеде, если по-честному — а что это пропуск в будущее, эти технологии. Вы воюете — это подлинная война за незалежность, настоящая. И по результатам этой борьбы у вас будут технологии, бабки, «будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин».
КК. Осталось только дожить.
СУ. Да, осталось только дожить. И это дает надежду в биореакторе, что это не биореактор, а лотерея. Биореактор — это все пойдут… А в лотерею ты можешь что-то выиграть.
Ач. Как минимум жизнь. Может быть, даже и хорошую.
СУ. И жизнь в будущем, где будут технологии. Мы же это разбирали. «Будете Южной Кореей», им это продают: «Кем вы будете? Высокотехнологическим [государством]».
Это финал ролика «Слуги народа». Вы же помните, когда он выдавал «Киев будущего» и показали московские развязки? Смешная была история про сериал Зеленского. Это продажа несуществующего, этой будущей Южной Кореи, которая станет лидером в технологиях.
ИК. Но народ на Украине сейчас ТЦКшников прямо совсем не жалует. Эта пропасть — растет или нет?
КК. Я не могу сказать, что есть какой-то учет, что мы можем опираться на какие-то данные. До нас доходят отдельные ролики, в которых негодующие, как правило, женщины — еще раз о роли женщин — пытаются отбить своих мужчин. Вопросы поджогов машин — мы должны себе отдавать отчет, что это единичное явление, которое где-то провоцируется, но нет массового сопротивления.
Любое народное массовое сопротивление на Украине сейчас — это из области фантастики. Оно будет просто раздавлено вооруженным путем.
АЧ. Давайте с этого места поподробнее. Я всячески призываю, особенно в таком анализе, ни в коем случае не дать себя убедить в своей собственной пропаганде. Не самооблучиться.
Один из самых интересных вопросов, как общество, которое десятилетиями славилось способностью чуть что организовывать майдан или еще какой-нибудь бунт, которое все время в порядке рутинной политической культуры ходило куда-нибудь против чего-нибудь или за что-нибудь митинговать, съело, как само собой разумеющееся, режим по сути полицейской диктатуры.
КК. Им продали то, что они хотели. Все эти майданы были ради европейского пути Украины. А сейчас Украина четко декларирует свое участие в Европе, в европейских делах. Вот она входит в ЕС, безвиз и прочее. То, что получилось не так, как мыслилось, это уже может быть ошибка личной оптики. Но все эти антиправительственные выступления проходили — мы помним оранжевый Майдан, до этого была «Украина без Кучмы».
АЧ. Но были и выступления с других сторон. Общество было политически активно. Были активисты такие, сякие, эдакие, серо-буро-малиновые.
СУ. С той стороны все началось 2 мая. Началось подавление любой активности на Юго-Востоке.
КК. Силовое.
СУ. Силовое, да. То есть убийства политические. Первое политическое убийство, напоминаю, произошло во Львове в 1999 году, убийство историка Масловского. За книгу. После вторых выборов Кучмы. Я напоминаю. Это давно началось.
В чем логика, Алексей Викторович.
Было меньшинство политически активное, которое использовали для разных политических решений. А после 2014 года из него начали делать стаю.
Это началось, когда вооружили сотни самообороны Майдана. Это еще даже не «Правый сектор». Это те буйные, которые где-то собирались, их поставили в особое положение. Их сделали казаками, которые всегда доминировали над гречкосеями. Украинский национализм — базовые тексты, Донцов, Михновский — это презрение к гречкосеям.
Хлеборобы — это быдло, которое не понимает, что такое быть настоящим украинцем. А мы и есть настоящие. Человек с шаблей. «Маєш шаблю — маєш право» [(укр.) – имеешь саблю, имеешь право], эту идею рыцарства степного долго молодежи прокачивали. И что они сделали в 2014 году? Как ты правильно говоришь, из одной части, способной к организации бунта, сделали стаю.
А чтобы сделать стаю — чтобы человека превратить в хищника — нужно, чтобы было стадо. Человек превращается в хищника, когда есть на кого охотиться.
Это очень хорошо реализовал Гитлер, когда пришел к власти в Берлине. Он сначала в Мюнхене взял власть, потом они перебрались в Берлин. Это Геббельс хорошо описывает, что у него сначала было 15 человек на весь Берлин боевиков, но [сыграла] безнаказанность и то, что его покрывали после того, как стал Геринг главой МВД Пруссии — погромщики, которые на местах действовали, были безнаказанны. И за два года их число дошло до полутора тысяч человек.
Это так работает. Когда они делают стаю, и им поэтому нужна безнаказанность, она увеличивается, а наших сторонников способных превратили в стадо. 300 спартанцев. Охоту на них объявили. Вот и все, что произошло. Это воспитанные хищники, это не люди уже.
КК. Но общество это приняло.
СУ. А что — общество? Остальные наблюдают.
АЧ. Почему?
СУ. Так всегда происходит, Леша.
АЧ. Почему?
КК. Я считаю, что обществу дали идею европейского выбора Украины, цивилизационного выбора.
АЧ. Сейчас-то кто уже в это верит?
КК. Пропаганда работает довольно успешно, и в конце концов, все эти новинки, над которыми мы можем смеяться сколько угодно, все это ЛГБТ и прочее. западные лидеры приезжают, какие-то конвенции…
АЧ. Извините, но я своим глазам больше верю. Я вижу, что нехорошее слово на букву «п» используется ВСУшниками точно так же, как и бойцами ВС РФ в адрес друг друга. И что бы там кто ни говорил про ценности ЛГБТ и однополые браки…
КК. Говорит так креативный класс в городах.
АЧ. …в среде тех, кто воюет с нами, отношение к этому такое же, как у нас самих.
КК. Да, но вопрос состоит в том, что те, кто воюет на линии фронта, все-таки оторваны от процессов жизни в обычном обществе. Они на линии фронта, они на войне. А здесь сидит домохозяйка, ей рассказывают: вот там — безвиз. Это же культ был всегда.
АЧ. Да, но каждый второй эфир у них — это эфир с человеком с фронта, который вернулся и режет окопную правду, как все на самом деле и как все будет.
КК. Ну русских и называют ордой, Азией и прочим.
АЧ. Я бы так не сказал, раньше было больше всяких оскорбительных слов в отношении нас. Точно я фиксирую тенденцию к 2024 году, что ненависть осталась, а бахвальство и бравирование своим цивилизационным превосходством как европейских людей куда-то делось. То есть, сейчас русские страшные, русские безжалостные, а еще они и очень прошаренные, гораздо более прошаренные, чем на самом деле. Так послушаешь этих спикеров из украинских каналов — чтобы я так жил, как они про нас рассказывают, про дроны, про тактику, про замыслы, про снабжение, про то, про се, да елки-палки!
СУ. Это как – «Мойша любил читать антисемитскую литературу».
АЧ. Да, да, да. Их послушаешь, с кем они… Ладно бы это были байки про миллионы корейцев, которые они перемалывают каждый день. Нет, это вполне трезвые, очень грустные рассказы.
К вопросу о роликах. Вы видели ролик Мусы Наема? Брата Мустафы Одноглазого.
СУ. «Все пропало».
АЧ. «Все пропало». И этого контента больше становится.
СУ. Там две тенденции. Одна тенденция – все пропало. Гипс снимают, клиент уходит. А вторая тенденция, что эта музыка будет вечной. Видно, что люди сделали ставку. Это связано с продвижением [на фронте]. Но все изменит падение первого крупного города.
КК. Потому что «мы защищаем Европу, и Европа обязана нам помогать».
СУ. Но перелом, о чем ты говоришь произойдет, когда будет что-то символическое, потому что уверовали они в непобедимость и что музыка может быть вечной, конечно, после нашего отхода из Херсона.
КК. И из Харькова.
СУ. И поэтому на уровне пропаганды постепенные отчеты наши: эта деревня взята, эта деревня взята, не имеют такого эффекта.
А когда ты находишься в инфопузыре, а они полностью находятся в инфопузыре, ничего, кроме падения какого-то крупного города — напрашивается, левобережной части Запорожья, там все по Днепру разделены города — не может произвести [эффекта], что разорвется инфопузырь. А сейчас этот пузырь, я с Константином согласен, как и у наших зет-патриотов. Куча народу сидит в инфопузырях.
АЧ. Давайте про инфопузыри поговорим. Там какой есть момент:
ты сам себе говоришь, что тебе новости нужны, чтобы быть в курсе, а по факту это информационный наркотик.
Ты, читая новости, хочешь испытывать эмоции. Ты читаешь каналы, чтобы испытывать гордость за наших бойцов, которые бьются, праведный гнев против врагов, которые – «такие скоты», жалость к невинным жертвам и так далее. Некоторый набор эмоций.
И ты триггеришь этим новостным потоком те эмоции, которые тебе больше нравятся. Механизм самонаркотизации. Именно за этим все сидят в лентах, чтобы узнать на карте, как там наши продвинулись. О, наши еще захватили две деревни. Значит, ломим. Небольшой впрыск эндорфина, дофамина в мозг без химии произошел, ты довольный пошел дальше делать свои дела.
ИК. Причем интересно происходит: иногда ты заходишь на паблик, который тебе не нравится, видишь новость, которая тебе не нравится: «не-не, этот не буду читать, включу другой, вот там намного [более достоверно]».
АЧ. Да, да, да.
КК. Источник информации.
АЧ. Представьте себе, как тяжело человеку, который привык потреблять информацию как наркотик, как тяжело ему читать такую информацию, которая триггерит эмоции, противоположные тем, которые он хотел бы испытывать.
Он находит тысячи причин, почему там врут, почему это не то, что ему нужно читать, почему это не то, чем он должен интересоваться, и почему это пропаганда. «Дайте мне такую информацию, которая…
ИК. «Дайте мне мой наркотик».
АЧ. «Дайте мне то, от чего меня штырит». Так и работает.
И столкновение происходит, как правило, в комментариях, этих самых людей, которые в разных пузырях находятся. Они друг в друга кидают, каждый своей или новостью или роликом, или фейсбуком, или мемом, пытаются тем самым друг друга вывести из равновесия. Это такой пинг-понг.
СУ. А нам надо будет «лопать» эти пузыри. Человек, конечно, в шоке, когда с этим пузырем что-то происходит.
ИК. Какая реакция потом будет? Как ты думаешь?
СУ. Чаще всего — истерика.
Прощания с иллюзиями не бывает без истерик. А во что будет конвертирована истерика, это уже вопрос рукотворный.
Но истерика будет.
Есть в ТикТоке безумная баба, которая порося выращивает, она известная. Вот она прямо орёт, иногда мне ролики попадают. Видно, что человеку очень плохо, она живет сельской жизнью, и она прямо на камеру: «А-а-а, перемога буде!» Никакого содержания за этим нет.
Я с разными… Сейчас меньше общаются, все повыезжали, а поначалу — особенно. Помнишь какой поток: «что вы творите, что случилось?»
КК. В прошлый раз рассматривали даму, которая хотела на море с медузами.
СУ. Да, истерика уже есть, пока что скрытая. Почему? Потому что, во-первых, страшно. Свои же мочат. Из России действительно приходит освобождение. Это очень хорошо Мелитополь почувствовал сейчас.
Из России приходит внутреннее освобождение.
Но не только то, что нацики перестают бегать. А что есть вещи, которые запрещены. Например, нельзя быть террористом, нельзя говорить глупости, но в целом — там такие баталии! Происходит история про ждунов, почему про них много говорят. Потому что в частных беседах в освобожденных городах начинается жизнь дискуссий.
АЧ. Сравнивают люди.
СУ. Конечно.
АЧ. И каждый занимает позицию, что — тогда-то было лучше потому-то, а нет, вот сейчас-то лучше поэтому. И — по миллиону аргументов с каждой стороны.
СУ. Десять лет уже прошло, а еще есть часть крымчан, которым при Украине было лучше. Почему? Потому что все было мягко, без насилия. Никто палкой не бил по голове за то, что ты был против.
АЧ. Можно было безнаказанно нарушать всякие-разные украинские законы, до которых было вообще по сараю. Можно было легко и просто зарабатывать. А тут пришла Россия, построила свои дороги, навела свои порядки, ввела кучу правил. И люди, которые лишились своих традиционных ниш, в которых они привыкли существовать, естественно, они, не будучи никакими «захохлами» ни разу, бухтят.
ИК. Давайте еще один ролик посмотрим. Тут уже ВСУшник рассказывает.
Депутатов — всех на ноль, на передовую. ТЦК — тоже, мусоров — тоже. А в первую очередь Зеленского — тоже на ноль. Это в натуре, это президент Украины, для меня это, извините за слово, я извиняюсь, что это сказал, это голимое ***.
Снять Залужного и поставить *** мясника Сырского. Вы дальше хотите воевать? Про что вы говорите? Давайте будем говорить правду.
СУ. Это человек, который говорит прямо постами из ленты. Нет мышления, это человек, который воспроизводит. Это иллюстрация когнитивных войн.
АЧ. У него еще ПТСР очевидный. И это накладывается еще и на плохо переваренный контент.
СУ. Это феномен, с которым мы тоже будем иметь дело. Человек в принципе не использует мышление, а воспроизводит то, что к нему приходит из соцсетей. Это страшная вещь. У нас таких тоже хватает. И это заготовки для биодронов. В данном случае особенно, потому что он контуженный и прошедший. Но в целом это очень печально.
У нас таких тоже хватает. Когда в Дагестане, помните, евреев искали в турбине. Каждый этот человек, прямо видно, произносил чужие мысли, не свои.
ИК. Еще один. Давайте послушаем.
— У нас наилучшая армия в мире. Чтобы победить своими силами, что нужно?
— 4 миллиона людей призвать в армию, не платить зарплату, только кормить, потому что это бессмысленно. Провести операцию в протяжении максимум одного года. Вложим где-то миллион и выйдем на границу.
— Ты прикалываешься — не платить зарплату? Как так можно?
— Доклад закончил.
— А как?
— Нет смысла. Не будет денег. Деньги будут как бумажки, мы прикуривать от них будем. Почему 4 миллиона? Оружия недостаточно будет для того, чтобы по-умному воевать. Поэтому придется воевать мясом.
АЧ. Бедолага, как же он мучается с великим и могучим украинским!
КК. Да, все время переходит на русский.
АЧ. Он слова все время вспоминает. Просто хочется ему дать урок украинского.
СУ. Но это страшная история, видно, что человек понял суть биореактора, по нему видно, он понял суть биореактора, он не может об этом сказать прямо, и поэтому его фантазия про 4 миллиона — это что? Это он кричит внутренне: «остановите биореактор!»
Об этом же он кричит, потому что способов выиграть нет. То, что он предлагает, это явно фантастический способ. Даже ведущая: ну как, ну чего? Он пытается в условиях жесткой внутренней цензуры, чтобы свои же не заклевали, изнутри его ползет, что — в какую катастрофу мы попали, и что это биореактор. Он таким образом суть раскрывает.
Это очень страшное видео.
КК. Сама мысль: давайте забрасывать мясом. То есть он прямо говорит: да, давай. Ради чего? Чтобы продолжать?
СУ. Нет, он как говорит: биореактор, который работает на минималочках, на второй передаче, только перемалывает людей. Поэтому, друзья, переходим на четвертую передачу, чтобы проскочить этот опасный участок. У него в этом мысль. Если это будет постепенно, то это будет бесконечно.
ИК. А мне почему-то показалось, что он просто садист и больной.
АЧ. Вообще ни разу. Он что говорит? Он говорит о том, что сейчас те цели, которые заявляет руководство и ежедневно транслируются в «Телемарафоне», либо недостижимы, либо приводят к гекатомбе, что не надо уже никакого ТЯО. Это уже СЯО. Тот масштаб жертв, который он предлагает, это уже СЯО, это уже не ТЯО. Это уже стратегическое ядерное оружие, только без всякого ядерного, а просто сами. Да, убийца. Убийца.
Но он же еще и практикующий инженер. Он делает дроны, поэтому ему прощают и русский язык, и неуклюжий украинский, и все остальное. То есть он — мой коллега по ту сторону.
И я, смотря на то, что он говорит, думаю одно. С самого начала 2022 года от нашего российского руководства требовали мобилизации. Людей не хватает, линию фронта держать, все такое прочее. Мы этот весь нарратив слышали особенно сильно в 2022 году.
И я думаю — очень фигово было тогда. А все-таки хорошо, что никаких массовых мобилизаций не объявляли. А почему? А потому что действительно военачальники действующие одинаковые, потому что один народ. Когда люди в избытке, они так и делают, как он говорит. То есть — закидать мясом. Это не метафора, не страшилка.
СУ. Я усилю твою мысль. Чтобы мы не забыли и не самооблучались пропагандой.
Что проходило в ДНР и ЛНР с призывом до включения в состав России? Это в наших республиках, которые — русские. Там такой биореактор работал, за который тоже еще никто не ответил.
Там истории и про солистов разных музыкальных. Я сам не хочу публично разговаривать, потому что я не понимаю, как потом в Донецк приеду.
Биореактор — не то, что украинцы плохие. У нас — вожжи отпусти…
АЧ. Это один народ, о чем речь.
А самое главное, что в этой ситуации, в этой логике, значит, нет другого способа нормально воевать, кроме как приучить офицеров, генералов и так далее, к тому, что люди — это дефицитный и очень ценный ресурс. И тогда начинает смотреть, а вот какая бывает техника, а вот какое бывает оружие, а вот какая бывает тактика, а вот что еще сделать, чтобы снизить потери. И тогда приходится идти учиться воевать. А в ситуации, когда это единственный ресурс, который не в дефиците, он так и используется, буквально.
Читаю сегодня, с утра в самолете летел. Комиссия Маленкова, 1944 год, весна-лето. Выводы комиссии Маленкова по поводу генерала Соколовского, как он командовал Западным фронтом. Западный фронт — полгода, 11 наступлений, полмиллиона потерь. Продвижение составляет от километра до четырех. На этом фоне наши наступления, те, другие — это вершина военного искусства.
Потом генерала Соколовского, заметьте, не расстреляли, не отправили в лагерь. Его Жуков забрал к себе начштаба, и он стал маршалом, уже, правда, в 1946, тем не менее.
Да, 7 тысяч вагонов снарядов истрачено, просто артиллерия била не туда, куда наступала пехота. Ладно бы какие-нибудь элитные части со стороны немцев стояли. Нет, все элитные части были на других направлениях, где была динамика. Напоминаю, это 1943, 1944. Это Курск, Днепр, под Ленинградом — прорыв блокады. Но не Западный фронт, Смоленская, Тверская, Новгородская и так далее.
И тем не менее, вот вам результат. Полмиллиона трупов, километр продвижения, гигантское количество. А фронт-то снабжался как не в себя, это уже 1944. И как результат — человека сняли, он еще даже стал маршалом потом, был довольно успешным. Из этого складывается.
Потом маршал артиллерии Воронов пишет в мемуарах: а за что так обидели Соколовского? Он не так уж и виноват, просто там дорог нормальных нет, поэтому пушки невозможно было довезти до нормальных огневых позиций, они стреляли на пределе дальности, поэтому все время мимо.
СУ. Объяснить можно все.
АЧ. Это же лес, болото, понятно. А что он? Нормальный.
СУ. На пальчиках можно пощупать.
АЧ. Но потом приходит Рокоссовский и случается операция «Багратион». Моментально, с совершенно другим соотношением и территории, и потерь. Просто оттого, что некоторые второстепенные процессы были отлажены.
Одни из них научились гати прокладывать по болотам, куда эти ценные пушки, а равно и танки наконец-то смогли проходить и доезжать. А дальше, при грамотной артподготовке процент потерь совсем другой. И вот я смотрю, о чем он говорит.
Он гражданский человек, как я, попавший на войну, смотрящий на это глазами гражданского человека, не понимающий этой адской смеси рациональности и бесчеловечности. Точнее, нерациональности и бесчеловечности.
С одной стороны — ну хорошо, ладно, вам людей не жалко. Но даже в этой логике, почему вы их тратите столько?
СУ. Ну да. Надеемся, что он дойдет до того, что это специально задумано. Что цель биореактора является биореактором.
АЧ. Ну да, да. Что — типа это просто зачистка неправильного населения этой территории, потому что эти земли кто-то купил и на них…
СУ. Этому человеку
выход из кризиса — нужно осознать себя индейцами. И нам, и жителям Украины.
АЧ. Пресловутые одеяла с бактериями оспы.
СУ. Пока мы не осознаем, что мы индейцы, они будут обманывать.
Биореактор — это глобальная манипуляция. Мы в первом сезоне ВПФ разбирали, почему на Юго-Востоке. Там наиболее русские и советские люди. Они это восприняли как «за родину, за Зеленского».
АЧ. Нет, нет, «за свой двор, за наших, за нашу родину». «На нас наехали пацаны». Ты пацан или не пацан? На нас наехали.
СУ. Уклонистов больше всего на Западенщине, статистика показывает. А в русских регионах было больше всего… Их поймали на этом.
Выход из этого: первое — осознать себя индейцами; второе — осознать, что это продолжение гражданской войны.
Что идет большая гражданская война на территории Советского Союза. Она началась еще в Таджикистане, в Грузии, ГССР, в МССР, в Карабахе. Просто она перешла [в новую стадию], после того, как подобрались враги и местные сдали, теперь там идет гражданская война.
Я не вижу другого выхода. Видно, что человек адекватный.
АЧ.
Предмет гражданской войны очень простой. Разлом оси. Это — свое ваять или согласиться быть частью их.
СУ. И эта часть пригласила интервентов. Интервенция в гражданской войне — это нормальная история. Она всегда происходит.
АЧ. Мы обсуждали здесь с Любимовым войну за независимость. Роль французских ихтамнетов в американской войне за независимость. И роли разных ихтамнетов в американской гражданской войне.
Любые гражданские войны — они всегда и с участием интервентов, и с помощью военной иностранной и всякой-разной.
И если говорить про нашу, российскую гражданскую войну. Читал несколько разных исследований, где основная мысль — у очень разных авторов, и русских, и не русских — такая: основная причина, почему свернули помощь белым, это появление красных флагов на французских и британских судах в Одессе и в Архангельске.
СУ. Мой любимый фильм «Интервенция» об этом. Он именно об этом. Как разложили войска Антанты.
АЧ. Пролетарии в форме, приехавшие помогать борцам с красной чумой, сами ею и заразились. И пришлось срочно их эвакуировать обратно на родину и перевоспитывать.
ИК. А то б они привезли.
СУ. Нам нужно сделать то же самое по отношению к ВСУ, как в свое время сделали большевики, которые разложили сопротивление. Я сейчас про территорию Украины говорю. Они не только там, они и в Средней Азии разложили. Байское сопротивление, басмаческое. Везде. На Дальнем Востоке атаман Семенов сколько еще бегал.
КК. Великая Отечественная война — это пример комитета «Свободная Германия». У нас полно военнопленных в лагерях. Надо формировать актив, работать с ними, смотреть, кто на что способен. Так что это очень перспективная и важная работа.
ИК. Ладно, давайте еще один посмотрим ролик.
О боже!
Как оказалось, полицейский воевать не может.
Не может воевать и ТЦКшник.
Боится в свои руки взять «Калашник».
Министр МВД всем дал оценку.
Вот может воевать сантехник Ленка,
Или учитель по трудам Аркадий,
Или электриков бригада с предприятий.
Если не смогут воевать, то мы заставим.
Оденем в форму и на фронт быстро отправим.
А полицейский, он не создан для окопу.
В тепле должна быть его жопа.
ИК. Понятно.
АЧ. Прямо совсем из соседнего двора.
ИК. Но вот, Алексей, ты говорил — почему те люди, которые сделали Майдан, один, второй, сейчас молчат. Может, они так только, пока у них только такая возможность?
АЧ. Ну один молчит — мы знаем, потому что его арестовали талибы за незаконное пересечение афганской границы.
КК. Информация — это еще не факт. Дело в том, что здесь совершенно конкретная причина, почему не отправляют полицейские части, ТЦК и еще много в тылу стоит отборных дивизий. Надо удерживать ситуацию за линией фронта, надо удерживать ситуацию в тылу для того, чтобы стоял режим.
Мы удивляемся, что всякая отборная сволочь вроде Стерненко, Ганула и прочих молодых полнокровных патриотов сидят в тылу и не воюют.
АЧ. Да нет, подождите, все проще. Это же все описано в пресловутых книжках про холокост. Освенцим, Аушвиц, все.
Почему шли в капо? Потому что так был шанс дольше прожить. Отправляешь своих товарищей в газовую камеру — тоже биореактор, просто маленький.
А тут — биореактор размером со страну.
СУ. Человек тоже пытается донести, что мы имеем дело с хищниками. В данном случае, кто такие полицейские и ТЦК? Это хищники, которые загоняют овец. И дальше отправляют к другим хищникам. А там своя жизнь начинается.
Мы же видим пленных из Курской области. Какой-то англичанин недавно попался. Как ты туда попал? Как-то.
АЧ. А он рассказывает: дома работы не было.
СУ. Биореактор имеет две составляющие — как правильно Алексей Викторович говорит — капо, надзирателей, внутренних предателей, и — сама топка.
И поэтому должно быть два типа воздействия. Воздействие на топку, на тех, которые туда уже попали, там сейчас главный сигнал – «Волгу» вызывай. И воздействие на тыл, потому что хищники, про которых поет он, работают в тылу.
И это два разных типа воздействия. Там нужны восстания и бунты, ну и переход подразделениями.
АЧ. Да хотя бы просто когнитивное сопротивление, на уровне хотя бы понимания, что они делают и зачем они делают. Чтобы люди не пытались понять, что они говорят, а люди пытались понять, зачем они говорят. То или иное.
КК. Ну это вопрос ветки — есть ТЦК, есть полиция. Полиция — это стражи закона. Соответственно, доносить до них информацию, что стражи закона, не скомпрометировавшие себя, нужны и в России. И у них будет такая-то, такая-то жизнь.
В освобожденной Германии тоже полицейские брались не из воздуха. Это были вчерашние полицейские, которые работали в Третьем рейхе. Но, сохранив свои должности на каких-то порах, пока не выросло новое поколение, обучали своих коллег уже в новой социалистической Германии.
Соответственно, мы должны рисовать перед правоохранителями, которые, в конце концов, занимаются и уголовными преступлениями — там есть люди, которые занимаются каждодневной жизнью — простую мысль: есть образ будущего, образ будущего с Россией лучше, чем в конце концов оказаться в лапах ТЦКшников на фронте, где ждет смерть.
АЧ. Кстати, была интересная новость, что кто-то попросил одеть ТЦКшников в другую форму, не военную. Потому что люди стали пугаться военных, приезжающих в камуфляже.
ИК. Давайте, успеем еще один ролик посмотреть.
Алло, мама, тут к тебе приходила полиция, домой сегодня не ходи. Заляг где-то на дно. Да, потому что они тут про документы спрашивали. Короче, пять лет светит тебе, минимум. Нет, в село не езжай. В селе тебе там на десять лет.
ИК. Я так понимаю, этот ролик связан с законом про дрова.
КК. Да.
ИК. Поясните суть его, Константин.
КК. Смысл в том, что дрова, которыми население Украины очень активно запасается ввиду удорожания энергоносителей, всяческой экономии, в основном носят браконьерский характер, где-то вырубается, и за это вводятся чудовищные по размеру штрафы. Дрова превращаются с одной точки зрения в элемент роскоши, есть ролики, где показывают, что граждане лежат с дровами, как с долларами. А с другой точки зрения, дрова носят криминальный оттенок. Это тоже своего рода приключение.
Хорошо, что у украинского народа осталось чувство юмора. Я думаю с помощью чувства юмора доносить до него простую мысль — боже мой, как вы лоханулись, какие вы лошары.
СУ. Надо же, как неудобно получилось, как в анекдоте.
АЧ. Это самое сложное. Самое, говоря по-русски, трудное.
В этой механике эмоционального обсуждения, по сути, все майданы были про одно «я не лох».
«Не надо делать из нас лохов», и так далее.
И сюжет, оказывается — за что боролись? Оказались главными лохами планеты, настолько — просто после этого пойти и утопиться в унитазе.
ИК. Болезненно принять это будет.
АЧ. Я не шучу, мозг будет искать любого другого объяснения. И здесь то, что — рептилоиды, инопланетяне, любое сколь угодно фантастическое объяснение будет принято, лишь бы не признавать это. Потому что это — разрушение.
СУ. А нам придется биться за признание именно этого. Как бы это неприятно ни было.
ИК. Причем объяснения там находятся. Европа кинула, Запад.
АЧ. Кто-то, да. Типа — они. Переописание причин и проблем. Ну, Чернобыльская аномалия. Радиацией подуло и почему-то придуло именно в Киев и кому-то там надуло.
Дальше настанет время офигительных историй.
СУ. Гороскоп [Украины] был плохой на момент рождения 24 августа 1991 года.
КК.
Люди вообще не любят быть смешными в глазах других, если это не профессия.
СУ. Придется придумать некую новую мифологию, почему так произошло, для иррациональной части, которая примирится с этим. Это, наверное, главный наш вывод.
АЧ. Да, похоже, что это основное.
Объяснение, более или менее близкое к реальности, не будет принято. Не будет принято по сугубо психологическим, эмоциональным причинам.
В том числе и по причине, что социум и так был женский, а сейчас будет женским в квадрате и кубе.
СУ. Вечный ПМС.
АЧ.
Придется так объяснять, чтобы приняли. Не чтобы поняли, а чтобы приняли.
Могут понять, но не принять, и поэтому отвергнуть.
КК. Правдоподобную версию.
АЧ. Она не должна быть ложью.
Ключевое — это найти формулу, в которой ты, с которым (с которой) это все случилось, не самообнуляешься.
ИК. Ну что ж, друзья, хорошая точка.
Алексей Чадаев, политолог, журналист. Семен Уралов, политолог, журналист и ведущий нашего подкаста. Константин Кеворкян, главный редактор телеграм-канала Украина.ру.
Вы смотрели «Чистоту понимания», наша рубрика «ПМС. Пойми младшую сестру».
До встречи.
Словарь когнитивных войн
Телеграм-канал Семена Уралова
КВойны и весь архив Уралова
Группа в ВКонтакте. КВойны. Семён Уралов и команда
Бот-измеритель КВойны
Правда Григория Кваснюка
Was this helpful?
3 / 0