Тема: Разбор книги «Богатство и бедность в Израиле: Израильское общество в XXI веке», автор Дубсон Борис Иосифович. Часть 1. Богатство
Все части:
Часть 1. Богатство
Часть 2. Бедность
Часть 3. Средний класс
Часть 4. Репатрианты
Дементий: Я вас категорически приветствую. Это снова передача «Внеклассовое чтение». И с нами мировой эксперт с мировым именем Семён Уралов!
Семён Уралов: Привет, Дементий.
Д. Книголюб, книгофил и прочее, прочее, прочее.
СУ. А я обращаю внимание на футболку Дементия. Для того, чтобы поддержать и Дементия, и весь проект, обращайтесь, заказывайте. У Дементия масса всего именного, авторского, связанного с этим проектом.
Д. Можно такую футболку получить, мы позже расскажем, как это сделать. Какая книга сегодня будет?
СУ. Ой, вей, я вас умоляю. Мы же разобрались с фашиками…
Д. Что, что, что? Минуточку, минуточку, минуточку. Ну-ка, милый мой, надень-ка шапочку. [подаёт Семёну кипу].
СУ. Начнём, да?
Д. О, шалом, ма нишма?
СУ. По-моему, деньги добавились, нет?
Д. Деньги, точно, деньги, деньги.
СУ. Деньги, деньги, пара шекелей. И вот наша тема.
Д. Так, бедность и богатство. Богатство понимаю, а бедность разве бывает?
СУ. Конечно, бывает. Эта книжка очень хорошая, и интересна тем, что написал её Борис Иосифович Дубсон. Наш человек, в своё время уехал в Израиль, социолог. Интегрировался в ту жизнь и как социолог разобрался в особенностях, как люди там богатеют, как люди беднеют, как гоняется государство за уплатой налогов, и рассказал очень много разных интересных историй, и особенно интересно тем, что это всё-таки «наш» еврей.
Итак, книга хорошая, книга правильная, книжка редкая, что очень важно. Я её купил давно и прочитал давно, особенность в чём? Очень важно, это не про тысячу богатых израильтян, а именно прослежено, как кто сделал капитал.
Д. Видно, такая книжка-то читанная.
СУ. И, что очень важно, здесь исследуются богатство, бедность, и третья глава – про средний класс в Израиле, как выживают обычные люди и как обустроили свою жизнь репатрианты, это особенность Израиля – огромное количество репатриантов.
Д. Загоняли в кибуцы [кибу́ц, квуца — «группа», также киббуц) — сельскохозяйственная коммуна в Израиле, характеризующаяся общностью имущества и равенством в труде и потреблении].
СУ. Кибуцы – это раньше было, там всё интереснее оказывается.
Д. Старые сведения, слушаем внимательно.
СУ. Итак, погнали. Начнём с цитаты: «Хотя страна у нас бедная, но миллионеров в ней много. Как отметил в шутку израильский журналист Даган, “распределение личного богатства – один из наиболее охраняемых государственных секретов в стране”».
Кто чем владеет – до конца непонятно, но есть особенность, связанная с отчётностью. По закону, компании, акции, которых котируются на бирже, продаются, обязаны включать в годовые отчёты информацию об оплате труда пяти ведущих менеджеров, не одних собственников, а как минимум пяти руководителей.
Д. Которые работают с тобой, да?
СУ. Да-да, топовых менеджеров. И автор считает самым главным вопрос – а что считать богатством? Миллионеры – понятно, бедные тоже понятно, а какая математика? Здесь всё в шекелях, и для нас не имеет значения курс, внутри всё измеряется в шекелях, и мы будем двигаться в шекелях.
При зарплате миллион в год, 20 лет назад – это был обеспеченный человек в Израиле.
Но как устроена математика? На руки человек из миллиона получает 836 тысяч, 140 тысяч – 14% уходит на налоги. Дальше, 70 тысяч отдаётся в фонд компенсации страхования, 42 тысячи – пенсионная программа, и на руки человек с заработком миллион в год получает всего 26 тысяч шекелей в месяц.
Д. Слушай, так это не грабёж ли?
СУ. Это особенность налогообложения.
Д. И он чист перед законом.
СУ. Да, очень жёсткая система налогообложения, и государство гоняется за каждым человеком.
Д. Крепко.
СУ. Не наша халява. Но при этом сколько богатых? Посчитать сложно. Например, банковская отчётность утверждает, что не менее чем у 10 тысяч граждан на счетах лежит не менее миллиона долларов на счету. На 2000 год они приблизительно посчитали, что в Израиле было 35 шекелевых миллиардеров.
Это серьёзное исследование, тут даже есть курс по состоянию на годы. На 2002 курс был 4,7, а вначале, в 1989 году, курс был 1,2. Шекель просел в 2,5 раза за 10 лет. В этом смысле валюта тоже нестабильная, она относительно доллара падает.
35 шекелевых миллиардеров. Из них пятеро были богаче миллиарда, ещё несколько израильтян, размер состояния был не менее полумиллиарда. Не очень много, по сравнению с нашими миллиардерами, в Израиле не так уж много миллиардеров.
Д. По-моему, наши миллиардеры, они «оттуда»?
СУ. Наши, они сначала туда, а потом снова наши.
Д. В общем, шапочка в кармане всегда, да?
СУ. Одна, вторая… Например, Леви Леваев [Лев Авне́рович Лева́ев], мы до него дойдём, он анализируется в книге, это всемирный бизнес алмазов. А он из Самарканда, сын директора универмага самаркандского, ещё в советские времена переехавшего.
Д. Хороший старт.
СУ. То, что надо! Итак, как создаются состояния в Израиле? Есть шутка – чтобы стать в Израиле миллионером, надо привезти сюда миллиард. Так шутили репатрианты в 90-х годах. И действительно, автор подсчитал, что все репатрианты-миллионеры сохранили состояние. Но в 90-х годах никто из репатриантов не сделал состояние. Все основные состояния в Израиле, и он это доказывает, были созданы ещё в 60-70-х годах. Первыми, кто туда приехал.
По данным израильского социолога Этциони-Шилони, исследовавшей структуру местной бизнес-элиты, 93% представителей элиты прибыло в Израиль до его создания. А 95% до 1995 года – все деньги были поделены ещё в самом-самом начале.
Д. А что это за первая какая-то волна?
СУ. Это когда, собственно, создался Израиль. Он же создался после Второй мировой войны. До этого там была английская подмандатная территория. Дело в том, что Израиль в момент создания рассматривался почти как социалистическое государство. Он был не в социалистическом лагере, но принципы организации, кибуцы, о которых ты говорил, были очень похожи на социалистические. И у Советского Союза была своя ставка на Израиль, и шла конкуренция между нами и Америкой. Израиль мог бы стать тоже социалистическим.
Д. 16-й республикой, может быть.
СУ. Может быть, как Монголия, дополнительной какой-то такой.
Д. Не прочь ракетки там потом поставить.
СУ. Но мы пошли с арабами дружить в результате, и в общем-то Израиль перестал [дружить с нами]. Что он рассказывает? В 90-е годы произошли существенные перемены.
А произошли они, что интересно, благодаря массовой приватизации. Мы-то думали, что только у нас в 90-е приватизация была. Ничего подобного. Отдельные государственные и профсоюзные предприятия приватизировались ещё в 70-е годы. Но массовая приватизация началась в Израиле с конца 80-х. Ей предшествовала многолетняя подготовка, включающая в себя инвентаризацию.
В истории Израиля трудно было найти более благоприятный момент для покупателей государственных и профсоюзных компаний, чем конец 80-х и начало 90-х. После завершения так называемой программы финансового оздоровления в середине 80-х страна переживала застой. В этих условиях рыночная стоимость приватизированных предприятий была намного ниже их реальной стоимости. Доходы государства от приватизации за 1988 и 1999 год, за это десятилетие, составили примерно 7 миллиардов долларов, в том числе от приватизации госбанка – более 4-х, а средний годовой доход в месяц, в среднем, составлял менее 700 миллионов долларов. Но, как оказалось, провели приватизацию.
А что в реальности было? Государственный многоотраслевой промышленный концерн «Кур» [Koor Industries] был самым крупным в общественном секторе и во всей экономике страны. Инвестиционный фонд Шамрок [Shamrock Holdings], выкупивший 22% этого государственного «Кура» за 256 миллионов долларов, через 2 года продал этот пакет акций уже за 380 миллионов долларов.
Д. Ну это как в книжке: «Вы не знаете Паниковского, Паниковский вас всех продаст, и купит!»
СУ. «Ещё раз купит и ещё раз продаст. Но немножко дороже». В Израиле в конце 80-х проходил очень похожий распил собственности, как был у нас в 90-х.
Д. Там обкатали.
СУ. Там обкатали, причём они приватизировали профсоюзы. Когда создавался Израиль в начале 50-х, 60-х, дальше об этом тоже будет рассказываться, профсоюзы очень много всего настроили. Домов, фабрик, заводов. И в 80-х годах с ними провернули то же самое, что провернул Чубайс с советской промышленностью.
Д. Ой-вэй, Чубайс молодец.
СУ. Пример. В 1998 году Гистадру́т [израильский профсоюз, Федерация труда, или Ха-хистадрут ха-клалит шель ха-овдим бэ-Эрец-Исраэль «Всеобщая федерация рабочих Земли Израильской»] продал земельные участки в ряде городов, использовавшиеся в качестве стадионов и спортивных площадок. Без тендера и в спешке. Всё слили, землю в том числе. И за месяц весь контроль перепродан был двум компаниям Ю. Офера [Йегуда Офер, англ. Judah «Yuli» Ofer, ивр. יולי עופר] и Я. Нимроди [Яаков Нимроди англ. Yaakov Nimrodi, ивр. יעקב נמרודי;].
Он приводит историю приватизации уже строительного концерна, тоже государственного. Почему его так дешево продали? И как оказалось, да, продали его фактически раза в три дешевле, при стоимости 1,15 миллиардов шекелей, а оценили в 550 миллионов, в два раза дешевле.
Д. Подозреваю, что там было предложение, от которого нельзя было отказаться.
СУ. Генеральный государственный менеджер, обеспечивший эту сделку, получил опцию – 3% акций. Председатель совета директоров получил 1,5% акций. Топ-менеджерам раздали по 0,5% акций. Коррумпировали государственного менеджера и купили строительную государственную компанию. Генеральный директор У. Вардизер, получивший 3%, заплатил за свой пакет акций в 1997 году 900 тысяч шекелей, а уже в 2002, через 5 лет, продал их за 9 миллионов, в 10 раз дороже! Банальная коррупция. Ну, понятно, что мы не поймали за руку, ничего не видим, но строительная компания израильская, государственная, прекрасно ушла.
Про банки. Автор рассказывает про банковскую семью Данкнер и Арисон, их менеджера. Самая крупная сделка в рамках приватизации – это была продажа контрольного пакета. Прибыли банка с 1988 по 1997 год были 5 миллиардов долларов, но продали его за 1,4 миллиарда.
Д. Почему?
СУ. Потому что ушло своим людям. Его довели… Это все, как у нас в 90-м. Был прибыльный банк, показывал прибыль 5 миллиардов в 1997, за полтора года его менеджеры довели до показателей минуса.
Д. До голодного обморока.
СУ. А продали его за 1,4 миллиарда, меньше, чем он даже прибыли приносил.
Д. Я подозреваю, через два года он уже 6 миллиардов был.
СУ. Да, его продали в 1998, в 2002 снова пошла чистая прибыль – 6,3 миллиарда шекелей, а на дивиденды отдали из них 5,3 миллиарда. Всё между своими. Купили дешево – продаём дорого.
Д. Всё золото осталось дома.
СУ. И кто бы мне говорил, что у нас всё не как в Израиле?
Д. Кругом свои люди. Слушай, ну, молодцы.
СУ. Двигаемся дальше. Кейсы прекрасные, да?
Менеджер тель-авивской компании говорит, что 90-е были золотым десятилетием, потому что общая биржевая стоимость выросла в 6 раз. Нужно понимать, что спекулятивный рост в 90-е был, у нас 90-е был пик, а у них, видишь, приватизация прошла ещё в конце 80-х, и у них в 90-х уже началось то, что у нас в нулевых.
Оказывается, в Израиле своя биржевая паника, был рост капитала, и мелкие акционеры стремились на биржу в 1993 году, и курс акций израильских вырос на 75%. Но в 1994 году было падение на 47%, спекуляции снизились. Середина 90-х – это был тонкий момент кризиса в Израиле, да, после предыдущей приватизации и появления новых капиталистов. Были старые капиталисты, да, 60-е, 70-е, а в 90-е появились уже свои биллы гейтсы и так далее, к этому мы подойдём.
Д. Слушай, это всё на фоне «неприятностей» с арабами, что там уже бизнес ведут, а по сторонам-то смотрят, с волынами ходят, с автоматами.
СУ. Там все служат. Очень важно – эта книга показывает, что внутренний рынок ничтожен, что Израиль весь бизнес затачивает с прицелом на рынок США. Израиль – это такая маленькая фабрика, настроенная на работу как филиал, грубо говоря.
Автор приводит интересный пример, это как раз местного бизнеса, компании «Чек Пойнт», надо её запомнить для себя, это местный билл гейтс, о нем будет отдельный рассказ. Этот человек изобрел то, что мы сейчас все знаем, под названием firewall. Защитная штука для компьютеров, система защиты firewall. Израильский IT-бизнесмен, вошёл на рынок корпорации и повторил путь Билла Гейтса, но в Израиле.
Израильская компания DBC, разработавшая технологию полупроводников, собственно, ушла транснациональному концерну Intel за 1,6 миллиардов долларов. Айтишники, они заточены сразу под продажу напрямую Западу. У нас всё-таки айтишники больше создают продукт и начинают обслуживать Запад. А там Запад сразу выкупает готовые компании, создает дочки.
Про бюрократическую элиту. Это мы говорили про бизнес-элиту, а кто, собственно, начальники? Социологически в 2001 году было около 5 тысяч начальников, из которых это около 600 мэров городов, 400 судей, 250 религиозных судей, полторы тысячи высших администраторов. В чём прелесть? Это можно проследить фактически до каждого человека. Страна маленькая, и статистика всё учитывает. В чём прелесть этой книжки? Что здесь очень подробный учёт.
У нас сложно посчитать. В России предприниматель на Чукотке и предприниматель в Питере – это два разных предпринимателя.
Д. Я семечками торгую, я предприниматель.
СУ. Тоже предприниматель. Ну, ты торгуешь семечками на Чукотке – это одно, а в Питере это другое.
Д. А если в Одессе, это вообще копейки.
СУ. Святое дело. А в Израиле просто посчитать, потому что страна маленькая. Здесь отличная история, как уходят люди из государственной службы в частный бизнес. То, что везде происходит. Высшие чиновники Министерства финансов и руководящие сотрудники Центрального банка переходят в коммерческие банки.
Чиновники, последовательно занимавшие пост генерального казначея в период с 1979 по 1999 годы, работают: председателем совета директоров банка «Леуми», генеральным менеджером банка «Дисконт Нью-Йорк». Нынешний президент банка «Мизрахи» был начальником валютного департамента в Центральном банке.
Отдельно, что очень интересно, есть такая штука в Израиле, как консультационные услуги бывших чиновников. Обычный посредник получает 3-7% от сделки заключенным при его участии. А, например, Биньямин Нетаньяху знаменитый в своей политической карьере, получал до 10% от суммы сделок.
Д. Вы куда звоните? Кто пришёл сюда? Он, наверное, даже мог просто сидеть молча, бровями водить: «моя доля в чемодане, продолжаем разговор».
СУ. Даже был принят закон для того, чтобы чиновники, занимавшие руководящие посты в государственных министерствах и ведомствах, не имели права в течение года работать в частных компаниях.
Д. Мы устроим бабушку туда. И будет бабушка консультировать.
СУ. Да, жена вне подозрений. Всё правильно. Судя по всему, что это было, общество уже возмутилось этим. Что это такое, человек работает, работает, потом – хлоп, и использует фактически служебное положение. Общество возмутилось, приняли закон, но что такое год? Ну, я вас умоляю.
Д. На одной ноге постоять можно.
СУ. Интересная статистика, что 6% бизнес-элиты в прошлом вышли из армии или из спецслужб. Например, Ш. Шавит, возглавлявший «Мосса́д» [национальная разведывательная служба Израиля], в своё время, после окончания службы занял должность генерального директора медицинской кассы «Маккаби» и начал сотрудничать со своим бывшим заместителем по «Мосса́д». Серьёзные люди.
Д. Да, серьёзные дядьки, да.
СУ. Преемник в «Мосса́д» после выхода в отставку стал советником по безопасности в компании «КАИ». А это не просто так компания. Это международная сеть, которая принадлежит 70 игральных заведений и казино на всех континентах.
Д. Вот это да. Слушай, да там деньги, да, ждём, ждём.
СУ. Представь себе – руководитель «Мосса́д». Ещё один руководитель спецслужбы стал директором мобильной компании. У них всё хорошо с бывшими разведчиками и со всеми остальными.
Ещё один интересный кейс, просто прекрасный. Очень богатый человек, адвокат И. Перри, которого заставило налоговое ведомство выплатить 150 миллионов штрафа. А что он сделал? По договору между ФРГ и Израилем, если ты израильтянин и хотя бы какое-то время работал в ФРГ, и несколько лет платил пенсионные взносы в Германии, то тебе пенсия будет германская.
И там была особенность в законе, что можно было два года вносить взносы, но можно было задним числом оплатить. А пенсии в ФРГ значительно выше. И что он сделал? Адвокат Перри провел массовую рекламную кампанию, в рамках которой предложил всем желающим получить пенсию. Сначала получить займы, кредиты для того, чтобы внести взносы задним числом, а дальше получать германскую пенсию. Таким образом, он собрал около 10 тысяч израильтян, собрал с них заявления, всё это оформил, дал им кредиты под будущую немецкую пенсию. А потом по договору они начали получать немецкую пенсию, а до 90 процентов этот адвокат забирал себе за консалтинговые услуги. Фактически, он обул и Германию, и местных израильтян.
Д. Слушай, вот они, деньги-то.
СУ. Вообще из воздуха.
Д. Вообще из воздуха просто делают.
СУ. Его начала прессовать местная налоговая, потому что он как бы закона не нарушил, нашёл в нем лазейку.
Д. Налоговикам не понравилось.
СУ. Не понравилось. Он в 1999 году был вынужден сбежать в Лондон, и его прессовала страшно налоговая, и он заплатил-таки 150 миллионов шекелей, по тогдашнему курсу, на секундочку, это 20-30 миллионов долларов. И ему разрешили вернуться в страну. И он получил индульгенцию от налоговой и дал обязательство вернуться, если будут к нему претензии. В общем – откупился. Он от государства Израиль кинул Германию, и откупился от Израиля за 30 миллионов долларов. Прекрасно, я считаю.
Д. Ну, наверное, то, что он кинул немцев, Германию, тайно-то многие думали: «Наш-то, наш-то – молодец». Молодец, молодец. Красавчик, башка работает, а.
СУ. Интересные люди, я говорю, книжка прекрасная. Отдельно исследуется космополитизм капитала, людей, зарабатывающих в Израиле, но не живущих там, либо как-то уехавших оттуда. Капитал местный, который куда-то дальше исчез. В тот момент, в 2000-х, началось бегство отчасти израильтян, евреев богатых, потому что изменилась налоговая политика. Сильно прикрутили.
Что он пишет: «в конце 80-х – начале 90-х началось возвращение в Израиль блудных сыновей, израильтян, уехавших за границу в предшествующие десятилетия в поисках лучшей доли и сумевших сколотить за рубежом большие состояния».
Что очень интересно, два процесса проходило. Смотри, с одной стороны, конец 80-х – начало 90-х: это репатриация наших, из постсоветского пространства, а с другой стороны, возврат из Америки, из Европы, тех евреев, которые в 50-е приехали в Израиль, не нашли там себя, была бедная страна, уехали зарабатывать бабки в те же Штаты, а потом уже начали возвращаться в Израиль. И встретилось два потока, дважды эмигранты. И это очень влиятельные люди. Тед Арисон [Теодор Арисон, англ. Ted Arison, иврит תאודור (תד) אריסון;], это судовладелец очень крупный, он даже публично отказался после возвращения в Израиль от американского гражданства, но судоходную компанию американскую не продал.
Д. Ну, сам бы паспорт, так сказать, от паспорта избавился, а компания как-то с хлебушком, она надёжнее.
СУ. Он рассказывает много про промышленность и транснациональные корпорации. Отличная история про израильские страдания мультимиллионера Сами Шимона [англ. Sami Shamoon].
Д. Я думал, у них только одни страдания – это запор и диатез.
СУ. А деньги мало заработать, ещё их сохранить…
Д. Это самое страшное. Это пропал сон, пропал стул, всё пропало. Это деньги, действительно, самое страшное.
СУ. Это:
Мойша с Сарой лежат в постели, и Мойша страшно ворочается, страшно, вообще заснуть не может.
Сара спрашивает: Мойша, что такое?
[Мойша] говорит: да нашему соседу Абраму должен 100 шекелей.
[Сара] говорит: я вас умоляю. И что, из-за этого не спишь?
Он говорит: да.
Она стучит в стенку и говорит: Абрам, Мойша тебе должен 100 шекелей, таки он тебе их не отдаст.
Мойша, пусть теперь он не спит.
Поэтому это ж у вас 100 долларов, у меня нет 100 долларов, вместе у нас по итогу 200 долларов.
Отличная показательная история, как работает лоббизм. Сами Шимон из семьи богатых багдадских ювелиров. Это не какой-то бедный, а это уже из семьи, просто из Багдада репатриировался. И он, собственно, занимался сделками по недвижимости в Лондоне. Он убеждённый сионист. И произошла история очень интересная, когда премьер-министром стал Ариэ́ль Шаро́н. И тут рассказывается о том, как тогда, в общем-то, и попёрло этому Шимону.
Был даже принят специальный закон, согласно которому министр финансов освободил от налогообложения зарубежные доходы израильтян и иностранцев, живущих в Израиле, инвестировавших свои капиталы в израильскую экономику. Это было примечанием имени Шимона. Под конкретного Шимона дали возможность оптимизировать налогообложение. Получается, Шимон в общей сложности сэкономил до нескольких сотен миллионов долларов, и никто никому ничего не смог предъявить, высшее должностное лицо в его интересах фактически поменяло налоговую систему, в интересах одного человека.
Д. Уважаемый человек, чего тут? Ничего себе сэкономил. Сколько? 200?
СУ. Несколько сотен миллионов долларов.
Д. Это если налог, то сколько же? Ничтожно.
СУ. Для них много, а для больших масштабов государства – потерялось и не заметили. Автор приводит интересный пример, их называют «летучие израильтяне», те, кто делает деньги вовне, но связаны с Израилем. Интересный персонаж Хаим Сабан [англ. Haim Saban, ивр. חיים סבן], он приехал из Египта, это не из наших евреев. Он совместно с международным медиамагнатом Рупертом Мердоком [Кит Ру́перт Мёрдок, англ. Keith Rupert Murdoch] создал компанию «Фокс Фэмили», производившую прокат детских мультипликационных фильмов. В 2000-м Мердок и Сабан продали её Диснею за 3 миллиарда долларов, и ещё 2,3 миллиарда долларов долговых обязательств.
Для сравнения он приводит российских миллионеров в Израиле. А что наши люди?
Д. Так-так-так, наши как-то ближе.
СУ. Все, кто приехал с бабками, не смогли ничего сделать, но бабки сохранили. Они представлять начали что-то, кроме Гусинского. Он пишет, что только В. Гусинскому [Влади́мир Алекса́ндрович Гуси́нский] удалось интегрироваться в Израиль в большой бизнес без драматических последствий. Ещё самые известные – это Черной [Михаил Семёнович Черно́й] и Гайдамак [Арка́дий Алекса́ндрович Гайдама́к]. Они попадают в список 500 самых богатых израильтян.
Черной, состояние оценивается 4-5 миллиардов долларов, которые он вывез, собственно. И Гайдамак, это тоже около 400 миллионов долларов. И он компаньон Леви Леваева, «Африка Исраэль», это как раз алмазы. Это очень важная вещь. Это была первая эмиграция.
Их фактически не пустили в политику. Потому что в Израиле особенность в чем? Очень низкий входной билет в политику. Там дело в том, что в Кнессете, в парламенте, нет проходного барьера. У нас партия так устроена. Преодолел 5% или 3% – ты проходишь. Все, кто набрал меньше, все в сад. А в Израиле набрал ты даже 0,3%… Если ты набрал достаточно, чтобы это был один депутат, сколько-то процентов, это один депутат. Все проходят. И поэтому в Израиле очень выгодно инвестировать в политику. Страна маленькая, партий много.
Д. Как известно – все бабки там.
СУ. Все там. Конечно, Кнессет, распределение денег всегда в парламенте.
Д. Тем более, закон можно издать под себя, раз это налоги.
СУ. Поэтому вход в политику очень прост. А наши-то, все эти гусинские и прочие, они «прохаванные» люди. Они тут что творили. В Израиле они пытались точно так же начать себе прикупать. И местные евреи им сказали: «не-не-не, это наша корова, и мы ее доим».
Д. Да-да-да.
СУ. Поэтому ничего у них не получилось, и автор писал, что они жили жизнью просто богатых людей, стать влиятельными в Израиле у них не получилось, такими как в России.
Очень интересная статистика, что большинство мужчин – депутатов Кнессета приходит на заседания не в костюмах и галстуке, а в рубашках и летних брюках. Всё такое демократичное. Но как они работают? Не расслабляются!
По данным опроса 114 менеджеров крупных израильских фирм, четверть из них работают по 12 часов в день. 20% работают по 11 часов в день. 30% – по 10 часов. 15% более 12 часов. И только 9% укладываются в 9-часовой рабочий день, потогоночка там нормальная, нельзя сказать, что кто-то расслабляется.
Д. Домой не хотят идти.
СУ. Надо работать.
Как устроена жизнь богатого человека. Начинаем с богатого. Район самый популярный, где живет элита, называется Кейсария [англ. Caesarea, иврит: קֵיסָרְיָה]. Это «рублёвочка» такая. Там около 3,5 тысяч жителей. Домик стоит от 800 тысяч долларов, но это 20 лет назад, и это самый дешёвый, и цены доходят до 7-8 миллионов. Сейчас ещё можно ценник на 5-6 умножать смело. Мы можем видеть, что элитный посёлок на 3,5 тысячи человек – это и есть, судя по всему, средняя элита.
Что я отметил для себя. Во главе персонала стоит домоуправительство, израильтяне называют «опер». Ну, это от французского au pair. Опера, короче, у них виллы обслуживают. Среди них преобладают граждане Венгрии, Румынии, Филиппин и Колумбии. Своих стараются не брать
Д. Я понимаю так, колумбийцы часто звонят или пишут своим родственникам, я думаю. В посольство. Получают посылки. Ну, а чего, там всё есть.
СУ. Надо, кстати, посмотреть, есть ли таможенный облегчённый режим между Израилем и Колумбией.
Д. Смотря, кому идёт. Если где-то есть, знаешь – пожалуйста.
СУ. Как социологи определяют благосостояние людей? У них интересный принцип – по потреблению воды. Это же юг, вода – это ключевая вещь.
В посёлках Савьон [англ. Savyon, ивр. סביון], это хороший посёлок на 2,5 тысячи жителей, расход составляет на душу населения около 300 кубометров воды в год. [В РФ законодательно средний расход водопотребления определен на 1 человека ежемесячно как 6,935 м³ холодной воды и 4,745 м³ горячей воды, общее потребление в год составит 140 м3].
Д. В год? 300 кубометров в год?
СУ. В год. Средний показатель по Израилю, это хороший посёлок, богатый, но в среднем по Израилю всего 70 кубометров в год. А в арабском городе 44 кубометра в год. Там главная ценность – это доступ к воде, мы об этом понятия не имеем. Представь, 40 кубометров –это вообще ничто. Это же тебе и помыться, и готовить, и всё остальное.
Д. А если у тебя ещё бассейн большой, чтобы соседи видели, что ты просто лежишь в воде.
СУ. Кому-то бассейн, а кому-то в ведре помыться. Поэтому так и получается.
Д. Семён, мы с тобой богатые люди, мы, пардон, смываем питьевой водой.
СУ. И не считаем, сколько душ принимаем.
Д. Да, да, да. Сколько ты, когда душ принимаешь, песен спел.
СУ. Автор дал картину маслом для понимания, откуда берётся богатство. А дальше он переходит к онтологии взлётов и падений в мире бизнеса. Он разбирает влиятельные семьи, откуда они происходят. Мы к этому уже подошли.
Например, Эли Горовиц [Элиягу (Эли) Гурвиц, англ. Eli Hurvitz, иврит אליהו]. Это представитель Совета управляющей компании «Тева» [Teva Pharmaceutical Industries Ltd. (ивр. טבע תעשיות פרמצבטיות בע”מ), транснациональная фармацевтическая компания]. В течение 25 лет он выводил компанию на топ-1. Она началась с нуля. Он был сыном кибуцников, правильно женился на дочери одного из владельцев фабрики, но это была простейшая фармацевтическая фабрика, их таких было много. Израиль – рынок маленький, что-то они, короче, производили. Но за 15 лет это фактически – середнячок.
Но в начале 80-х, в чём особенность и почему этот кейс важен, с каждым годом эта компания, – и в чём заслуга этого Горовица, – они вкладывали всё больше средств в разработку не только аналогов, все занимались производством аналогов, но и принципиально новых препаратов.
В эти годы до трети налогооблагаемых доходов «Тева» реинвестировалось в НИОКР, в изобретения. И у них получилось. Они изобрели уникальный препарат Копаксон [Копаксон®-Тева, глатирамера ацетат] для лечения рассеянного склероза.
И у них пошёл стремительный рост продаж: Италия, Венгрия, США. Доля рынков США и Канады выросла с 46% до 64%, а доля европейского с 8% до 20%. И получается, что каждые 2 года – удвоение объёма продаж. И за начало 2000-х они, собственно, на это вышли от продажи этого Копаксона единственного. Фабрика-то большая, но они в него вкладывали, в изобретения вкладывали.
Д. Это, подозреваю, там наши приехали какие-нибудь.
СУ. Может быть, да, наверное.
Д. Здесь нашли.
СУ. За 3 квартала на европейских рынках доля увеличилась в полтора раза, а в общем объёме, продаж именно этого Копаксона составляет 90% от объёма. И таким образом компания вышла в мировые лидеры. Ну, как в мировые? Смотря с чем сравнивать. Монстр, например, «Бристоль Майерс» [Bristol Myers Squibb] – очень крупная международная компания. Но она только в 5 раз крупнее этой новой, израильской.
Д. Молодец, толковый еврей.
СУ. Толковый, очень толковый.
Д. Потому что взлёт ракетой.
СУ. Да. И самое главное – вложение в науку. Это всем, вы должны понимать, что чем бы вы ни занимались, если вы не будете жлобиться или расслабляться, и будете вкладывать в что-то новое, в науку, оно вам может дать выхлоп очень хороший.
Д. Конечно, а так бы касторку какую-то выпускал, и всё.
СУ. Так большинство людей в развлечения вкладывают, а не в будущее.
Д. Нет, нет, здесь я вижу такой именно подход, чисто еврейский. Это всегда будет нужно. При войне, при любом горе, всегда. Это будет всегда нужно, молодцы.
СУ. Красавцы. Следующий Гиль Швейд [Гиль Швед, англ. Gil Shwed, ивр. גיל]. Это израильский Билл Гейтс. Это еврейский, израильский айтишник, очень быстро взлетевший. Это представитель этих самых вундеркиндов. Ещё не закончив школу, попытался попасть в университет. Его не хотели брать, были специальные переговоры, чтобы ему разрешили посещать лекции.
Собственно, он поймал идею оригинальную, тогда, когда интернет только начинался, что нужна будет защита. Нашёл инвестора, в 1993 году в него вложили 300 тысяч долларов, и создал компанию «Чек пойнт» [Check Point Software Technologies Ltd.], разработавшую firewall [технология Stateful Packet Inspection, которая послужила основой для первой версии известного FireWall-1]. И уже к 1995 году они выросли: 9,5 миллионов, а к 1998 году объёмы продаж были уже 142 миллиона долларов. Перевелись, соответственно, в США, Sun Microsystems стала крупным подрядчиком.
Компания «Check Point» уже в 1996 году вышла на рынок США, и это пример того, как они быстро сориентировались на растущем рынке, в первую очередь США, и всё это использовали, талант пробился.
Д. Да-да-да, потому что просчитали, что это будет нужно.
СУ. Куда надо вложиться.
Д. Да-да-да, круто. Слушай, откуда такая чуйка у них? Помнишь, всё время синоним такой: если еврей, то дурак конченый или просто умный. Дураков-евреев я редко видел, практически нет, в основном такие все.
СУ. У меня один корешок, который переехал в Израиль давным-давно, он потом приезжал, мы как-то общались, он говорит: «я не представлял, что столько евреев дураков, я это понял, только попав в Израиль».
Я думаю, знаешь, с чем это связано? Во-первых, с тем в культурной традиции, что они очень много тысяч лет выживали в неблагоприятных внешних условиях, поэтому надо было учиться выживать. И второе – это благоприятная конъюнктура. США для Израиля открывают всё, что можно, Израиль получает уникальную возможность, доступ на рынок, США для Израиля – это такое же золотое дно, как российский рынок для Беларуси, да? Сколько ни произведут молочки белорусской – всё купят.
Д. Прорва, да, прорва.
СУ. Всё же в сравнении познаётся, да? Небольшая республика с налаженным своим производством, для неё бездонный рынок, в данном случае России. Точно так же для Израиля рынок США – бездонный, а у них есть возможности там напрямую работать.
Д. Что здесь свои люди, что там свои люди.
СУ. Про братьев Офер. Это рассказ про немного других людей, это пример людей, израильтян, сделавших капитал с нуля, из тех первых семей. Изначально это был небольшой мясной магазинчик в Хайфе, которым владел Йоси Гершкович, переехавший в Палестину из Румынии ещё в 1924 году.
Д. Слушай, я слышал, здесь такое тоже было ОПГ, и вроде возглавлял его Гершкович, в Одессе. Это не однофамилец ли?
СУ. Не, надо исследовать.
Д. Опять вопрос у меня так назревает, что там, где бабки, там что? Там ОПГ.
СУ. Обязательно. А у ОПГ должен быть кассир-бухгалтер.
Д. Обязательно.
СУ. Умный человек, которому можно довериться.
На чём он заработал? Знаешь, мясной магазинчик-то это не звучит, ну что за мясной магазинчик? Он получил контракты на продукты питания для английских моряков, для судов, которые ходили в Хайфу.
Д. Ой-вей, это же многомиллионные пайки.
СУ. Золотое дно. И уже в 50-е годы он рискует, приобретает старое судно и запускает очень интересный бизнес. Выросло в компанию, сейчас тебе скажу в какую. В результате у себя в регионе они стали крупнейшими флотоводцами, перевозчиками.
Но потом они ещё и вошли в компанию «Ройял Карибиан» [Royal Caribbean International]. Им теперь принадлежит 20% этой компании. Рыночная стоимость более 4 миллиардов долларов. И стали крупными соинвесторами. И мы увидели, что Израиль – это же всё-таки морская страна, и в момент её создания свято место пусто не бывает. Ну, флот всё равно какой-то нужен. Раньше это обеспечивала колониальная администрация, англичане, ещё кто-то. Возникла новая страна, возник новый запрос. Человек быстро сообразил это всё, и, собственно, создана была империя за счёт того, что занята была ниша судоходства.
Дальше очень интересный рассказ про местных Строгановых, местных соледобытчиков. И тут с этой семьёй Данкнеров очень интересно рассказано, не буду сейчас останавливаться в подробности. Это как семья переругалась, потеряла мощнейшую бизнес-империю. Ну, второе поколение – уже между собой. И в результате раздела активов, что поделили, и у каждого клана, когда семья развалилась, стоимость оказалась меньше, чем когда оно было по совокупности, пока оно было в одном клане.
Д. Хорошая поговорка: хочешь узнать поближе своих родственников – дели наследство.
СУ. Не поделили. Ещё есть вторая семья интересная. Это он анализирует семью Сафра, и там такой есть Ш. Пиотрковски [Шломо Пиотрковски]. Это тоже семейный бизнес. Что важно? Семьи, которые прорвались. А тут семьи, которые – всё в семью, всё в семью. И эта семья Сафра, тоже, получается, выходцы из Ближнего Востока, из Сирии. Давай на это обратим внимание. Основные миллиардеры не из наших, а из Ближнего Востока.
Из Бейрута, где, собственно, занялись золотом, потом эмигрировали в Израиль, уже переехали из Бейрута, и основали один из первых банков инвестиционных. И там появляется, там же в Израиле – всё в семью. И этот кейс очень важный – это банк «Бейнлеуми». Это когда топ-менеджер настолько вошёл в семью, что его взяли в семью. И покойный Сафра, который взял этого Пиотрковского, основатель семьи, он очень интересный, он свободно говорил на арабском, иврите, английском и португальском языках, но переговоры предпочитал вести на английском даже в Израиле. Почему так? Непонятно. Такая особенность бизнеса.
И Пиотрковского после смерти основателя семейного бизнеса, который в Израиль его перевёз, берут управляющим. И он демонстрирует успех как топ-менеджер, в конце 80-х, пока он просто топ-менеджер, сбережения были 2 миллиона шекелей, через 10 лет, когда его уже взяли партнёром, уже было 80 млн шекелей, а в 2001 году его состояние оценивалось уже в 120 миллионов шекелей.
Но банк не выдержал, и показательная история, как этого наёмного менеджера семья преемников попыталась сделать крайним, на него пытались всё повесить.
Д. Но он же не член семьи, Сёма.
СУ. Он не член семьи, да, да, да.
Д. Не будем рисковать.
СУ. И пришёл закат топ-менеджера. История показательная, почитайте, там есть подробности.
Ещё один семейный бизнес Стэфа Вертхаймера [Стеф (Зеэ́в) Вертхаймер? нем. Stef Wertheimer, ивр. סטף ורטהיימר;] и его сына Итана [Эйтан Вертхаймер], это очень скрытная олигархия, они не высовываются, это производство карбидных инструментов для металлообработки [ISCAR Metalworking]. Производственники, одни из самых прибыльных. Но ещё почему они такие тихие, – потому что 30% инвестиций семьи Вертхаймера в развитие производства финансировалось за счёт субсидий, полученных от Министерства промышленности и торговли.
Д. Везде родственники.
СУ. Везде свои люди, понимаешь. «И тут-то мне карта и пошла». Ну, когда 70% в тебя вкладывают, то…
Образцовый семейный бизнес, – рассказывает про семью Штраус, это как выстраивается столетиями бизнес. Это продукты питания [Strauss Group Ltd.]. Они продавали, – в 2002 году они контролируют 10% продуктов питания и моющих средств, проданных в торговых сетях.
Д. И всё кошерное.
СУ. Ну, там арабов много, так что, может быть, ещё…
Д. Халяльное.
СУ. Халяльное, да, можно и так, и так торговать.
Д. Да, да, да. В общем, были бы деньги у людей, там и православное можно сделать, и мусульманское, всё что угодно.
СУ. Ещё интересный международный бизнес – это Арисоны. Это дочь, получившая по наследству от отца, а отец – почему я на нём остановился, – это пример переехавшего из Румынии. Мы разбирали, в основном, [тех, кто] с Ближнего Востока переезжал, а это из Румынии. Создали очень большую судоходную компанию. Причём ещё в 1972 году основатель ещё болтался менеджером в судоходных компаниях в Америке, и, в общем-то, «Шхуна любви» это его первая была, собственно, компания. И потом они развернули большой бизнес, это «Карнавал Круиз» [Carnival Cruise Line], это прогулочные лайнеры, именно Америка, США.
Д. А кто отдыхает? Уважаемые люди.
СУ. Богатые.
Д. Он выходит, со всеми здоровается.
СУ. Ну, а отдых – это место, где можно с такой элитой пообщаться, с которой ты в кабинетах никогда не пообщаешься, вопросы решаются. И так как они получали господдержку, судя по всему, у них было всё очень хорошо.
Дальше рассказ очень интересный о местных финансовых спекулянтах – Элиэзер Фишман [англ. Eliezer Fishman].
Д. Ну, наконец-то, фамилии пошли.
СУ. Наши люди. Рассказ, не буду останавливаться на подробностях, о том как махинаторы банковские, подробности о миллиардах вам ничего не скажут, но поверьте мне, обували точно такие же, как наши банковские.
Д. Это как:
Еврей продает сало, по рублю за килограмм.
К нему приходят, покупают, говорят:
– А ты почем его берёшь-то?
– Тоже по рублю.
– Берёшь по рублю, продаёшь по рублю, в чём прибыль-то?
Он говорит:
– А руки-то, пальцы-то жирные!
СУ. Вот очень интересная тоже история. Это Ицхак Тшува [англ. Yitzhak Tshuva, иврит : יצחק תשובה], это один из самых богатых людей, 11 место, пытался заняться строительным бизнесом, но каким-то образом поучаствовал в фактической приватизации государственной сети автозаправок. Причём ему их продали на 20% дешевле, потому что там другая компания продалась, и фактически человек [приобрел] крупнейшую фирму импортёров автомобилей, и самое главное, автозаправок… Это судя по всему, была коррупционная схема, когда государство передавало в частные руки тему, где есть кэш, потому что в Израиле налоговая лютуют, а автозаправки – это наличка, которая практически неподконтрольна. На Украине подобным занимался Коломойский.
Д. Тоже наши люди.
СУ. Тоже наши люди, да. Леви Леваев, мы до него дошли, это очень интересно, это наш самаркандский еврей, сын директора городского универмага.
Д. Слушай, я гляжу, что самая элита идёт именно оттуда, с востока.
СУ. С востока, да, с востока. Леви Леваев – это те наши евреи, эмигрировавшие, я думаю, в 70-х, первая волна ещё, ещё Советский союз был в норме. Есть семейная легенда, что у директора универмага городского всё хорошо, а как вывезти в Израиль? Попробуй из Советского Союза это сделай.
Д. Я понимаю, зубы можно вывезти.
СУ. Ну, всего 32, да.
Д. Всего лишь 32.
СУ. По легенде, по официальной легенде глава семьи, папа этого Леви знаменитого, обратил деньги в Самарканде в бриллианты и попытался вывезти.
Д. Сделал партию стеклорезов, вставлял бриллианты.
СУ. И поехал, да.
Д. И сказал, поеду в Израиль вставлять стекла.
СУ. Но по факту, с одной стороны, говорят, что якобы кинули, бриллианты не перевели, но почему-то, когда они переехали в Израиль, маленький Леви устроился на работу огранщика алмазов. Женился он потом на Ольге из семьи ювелиров Элиэзеров, тоже бухарских евреев. Судя по всему, переехали целенаправленно, под конкретные задачи и с первым накопленным капиталом.
Д. Чтобы было вот так не спеша:
– Стой, кто куда идет?
– Уже никто никуда не идет.
СУ. Для справки. Автор говорит: «израильский алмазный бизнес – тесно спаянный круг семей, связанных родственными и дружескими узами. Всего на алмазной бирже в Рамат-Гане», – в Тель-Авиве, – «зарегистрировано около 350 фирм с 250 тысячей сотрудников. И около 40% семей, занимающихся алмазным бизнесом, представляют ортодоксальные евреи». Это важно очень понимать, что алмазный бизнес – не просто закрытый бизнес, а это ещё бизнес…
Д. Вот тебе и ОПГ.
СУ. И объяснение этого, «Карты, деньги, два ствола»… «Большой куш», да. С чего начинается всё? «Большой куш».
Д. «Большой куш», да.
СУ. Да, с той стороны.
Д. Ари говорил, что он еврей, это полезно для бизнеса. Помнишь, там только эти ларьки, ларьки, ларьки, эти камешками [торговали].
СУ. Да. Чем важен Леваев? Тем, что он все-таки выходец из Советского Союза. И что происходило в 90-х. Прочитаю, уже процитирую:
«Леваев быстро налаживает контакты с ведущим российским концерном по добыче алмазов «АЛРОСА» и получает доступ к российскому сырью. Как утверждала западная пресса, власти России получали от Леваева необходимые наличные деньги, выплачивал России официальный дистрибьютор российских алмазов компания «Де Бирс». А Леваев получал прибыль, переправляя потребителям по сути нелегальные партии алмазов из России.
Более того, в израильской прессе проходила информация о том, что Леваев в те же годы купил крупную партию алмазов непосредственно из российской казны. Как утверждает Н. Лобанов-Ростовский, многие годы представлявшие интересы «Де Бирс» в СССР, а это крупнейшая компания алмазов, а затем в России скупка алмазов по бросовым ценам в начале 90-х была распространенным явлением.
Инвентаризации в Гохране из-за его засекреченности никогда не проводились, и алмазы выносились на сторону чуть ли не мешками. Нечто похожее творилось в Сахкомдрагмете, по моей информации, продававшем алмазы налево с 40% скидкой».
Д. Мародёры.
СУ. Но к чему это приводит. Операции Леваева и других израильских фирм привели к тому, что Израиль, у которого нет собственного алмазного сырья, превратился в крупнейшего экспортера не только бриллиантов, но и необработанных алмазов. Они на себя закрыли весь этот черный, серый рынок.
Д. Вроде бы этот «Де Бирс» даже диктует миру цены на алмазы, бриллианты.
СУ. А это против него. Ещё получается, Леваев потом расширился, создал ещё холдинг «Африка Исраэль», перешёл ещё на африканский рынок. И взял партнером ещё малоизвестного в Израиле Аркадия Гайдамака, тоже наш человек перебрался. Но он потом перебрался во Францию, и во Франции сделал феерическую карьеру. У него фирма-посредник была между новыми фирмами, когда Советский Союз разрушился, и Францией.
Но он не забывал малую родину. В 2000 году Леваев возглавил Федерацию еврейских общин СНГ и России. И автор пишет, что Леваев пользуется благосклонностью российских властей. Понятная история давняя, 20-летняя, что не без содействия он сумел добиться назначения главы хасидской общины Берл Лазара главным раввином России вместо А. Шаевича, представляющего Российский еврейский конгресс. Не знаю, так или нет, но автор пишет, что он активно вкладывался ещё и в продвижение своих людей. Мощный человек. Сбежал в 70-х, но в 90-х не преминул вернуться за алмазиками.
Ещё интересный показательный рассказ про компаньонов Гусинского – это семья Нимроди. Она в списке 100 самых богатых человек. Это строители. Надо же всегда легализовать бизнес. И когда Гусинский появился семья Нимроди продала ему акции концерна «Маарив». Это было впервые в истории, когда российский инвестор не вложил деньги в недвижимость, в какие-то акции, пассивно, а стал членом совета директоров крупной израильской компании. Гусинский попытался через эту влиятельную семью войти в израильский бизнес.
Дальше разбирается ещё несколько кейсов. Как одна семейная империя развалилась. Это мы пролистываем. И последняя история, на которой автор останавливается… Мне почему запомнился – помнишь, в «Острове сокровищ» был Бен Ганн, да?
Д. Да, Бен Ганн.
СУ. А тут Бени Гаон [Беньямин Гаон, англ. Benjamin Gaon]. Это человек, который из менеджеров по эксплуатации кондиционеров попал на крупный концерн «Кур», это государственная компания, которую приватизировали в том числе. И [это пример, как] он из государственной компании, которая [как обычно]: пришёл плохой директор, её развалил, пришел хороший – восстановил. Это пример, как вопреки тому, что все разваливали, разваливали, разваливали, а этот человек принял жёсткие меры [и довел предприятие до нужного состояния]. Там увольняли кучу народа, но с точки зрения личной истории это пример того, как внутри государственной системы эффективные менеджеры приживаются, доводят до нужного состояния, потом продают местным мародёрам и выходят чистыми из воды.
Д. И опять в Париж.
СУ. Как Чубайс. И опять в Париж. Да, как Чубайс. Я думаю, что на сегодня эта часть закончена.
Д. Очень познавательная книга.
СУ. Это мы только с «Богатством» разобрались.
Д. Да-да-да.
СУ. Следующая часть. Расскажи, что интересного узнал?
Д. Книжка интересная, на меня произвела впечатление, я лично раз убедился, что действительно это не сказки, действительно про них говорят: нация умных людей. Потому что на замкнутом пространстве… Помнишь, то, что в книге написано – с разных стран приезжают правильные люди и видят: о, да здесь можно работать. Это же башка как должна работать.
СУ. Учиться нужно. Почему в данном случае важен Израиль? Я не жил там, я даже не был там никогда, но пример страны, живущей в тяжёлых внешних условиях и живущей вопреки, – я против сионизма, в смысле их идеологии, как они себя ведут с арабами, я считаю, это неправильно.
Д. Там они безобразно себя ведут.
СУ. Безобразно, но с точки зрения – искать ниши вопреки – биографии людей [подтверждают их умение работать]. Мы разобрались сначала с приватизаторами, это такие же мародёры, как и у нас. Но мы же разобрались и с очень интересными решениями, как с этим, собственно, можно работать и нужно работать.
Д. Помнишь, талантливый мальчик, который взял, посчитал что будет нужно, и защитную программу для компьютеров сделал, молодец.
СУ. Но это было «Богатство», впереди у нас «Бедность», «Средний класс» и «Социология наших бывших соотечественников», как они идут по пути богатства или бедности.
Д. Круто. Будем продолжать дальше чтение книг. И что ещё сказать, что ещё добавить?
СУ. У каждого по футболке такой должно быть.
Д. Тому, кто хочет нас поддержать и помочь – большое спасибо, кто не хочет – и не надо. На сегодня всё. Спасибо, Семён. Будем продолжать.
СУ. До новых встреч.
Словарь когнитивных войн
Телеграм-канал Семена Уралова
КВойны и весь архив Уралова
Группа в ВКонтакте. КВойны. Семён Уралов и команда
Бот-измеритель КВойны
Правда Григория Кваснюка
Was this helpful?
2 / 0