Семен Уралов
7 декабря 2012
Каждое обсуждение практики Воссоединения рано или поздно упирается в вопрос: а что делать с теми самыми национальными элитами, которые, как оказывается, являются одним из самых главных тормозов реинтеграции?
И следующий вопрос: а как поступать с пресловутыми нацэлитами в случае, когда уже вроде и Таможенный союз есть, и население «за», — а местная шляхта намертво цепляется за свой суверенный статус? И, в конце концов, возникают сомнения уже нравственного порядка: а не уподобимся ли мы «пиндосам» с его Госдепартаментом в желании лезть со своим уставом в чужой монастырь?
Ничего не скажешь — дилемма в общем-то понятная. К тому же очень русская, потому искать нравственность в политике и истории — наша добрая традиция со времен Бориса и Глеба.
И именно в разрешении этой дилеммы, которую можно сформулировать в стиле Дейла Карнеги: «как запустить паровоз Воссоединения, но при этом не опиндоситься», – и заключается главный вопрос идеологии воссоединения.
Не надо думать, что мы оказались в какой-то уникальной ситуации. Не первый раз в мире разрушались империи, не первый раз восстанавливаются. Бывало и через 10 лет, а бывало, и никогда. Нет никаких объективных политических законов — как сделаем, так и будет. Это потом историки будут изучать и доказывать объективность тех или иных процессов.
Итак, первая часть дилеммы: в чужой монастырь со своим уставом не суются. Это означает, что мы признаём сложившийся статус-кво и право на суверенитет «незалежных» государств вроде той же Молдавии или Украины. Это в теории. Но в реальности в вопросах Воссоединения приходится иметь дело не с суверенитетом государств, а с вполне конкретными интересами вполне конкретных нацэлит — местной шляхты.
И когда деятельность элит – как, например, в России, Белоруссии и Казахстане – направлена на укрепление государства, то, собственно, и нет проблем с регинтеграцией. Но в большинстве случаев мы имеем дело с национальными элитами, которые, наоборот, целенаправленно ослабляют и уничтожают институт государства. Кто-то за счёт манипуляций с бюджетными потоками, кто-то за счёт банкротства прибыльных активов. А кто-то и вовсе ради повышения личного рейтинга готов разрушить само государство и потерять территории — как это происходит, например, с Грузией. Какими бы ни были действия национальных элит, они всё равно ведут к тому, что государство теряет собственность и активы, теряет управление экономикой – и, в конце концов, ведёт к внешней зависимости шляхты от того государства, где находятся её активы.
Поэтому в большинстве случаев суверенитет в понимании национальной шляхты и суверенитет с точки зрения укрепления государства — никак не совместимы. Вот один из последних украинских случаев: с 2013 года начинается приватизация речных и морских портов. Вопрос — зачем это делать, если отрасль сама по себе не только прибыльна, но и привлекательна для инвестирования откуда угодно? Логика государственного суверенитета прямо конфликтует со шляхетским его пониманием.
Поэтому на самом деле нет никаких «чужих монастырей»: и Молдавия, и Украина, и Киргизия, и Белоруссия, и Россия — это всего лишь части целого, которые по стечению обстоятельств обрели разные формы автономного существования.
Просто в каких-то национальных осколках сформировался политический класс понимающий, что такое государственный суверенитет, а в каких-то –политический класс понимает суверенитет, как безнаказанность. Обычная лотерея — кому-то свезло, а кому-то нет.
Итак, мы имеем дело с интересным постсоветским синдромом: в разных национальных осколках образовалась разная по типу национальная шляхта. Но, в отличие от национальной шляхты, настроения у народа в самых разных национальных осколках в большинстве своём одинаковы. На всем постсоветском пространстве – за исключением компактных территорий, приобретённых по результатам Великой Отечественной – в вопросе Воссоединения витают одни те же настроения. Где-то народ растерян в вопросах интеграции, но доверяет российскому Президенту больше чем национальным лидерам — как например в Молдавии. Где-то – как, например в Киргизии или Украине – более половины населения прямо поддерживает новые формы союза.
По состоянию на сегодня мы имеем дело с достаточно гомогенным населением, которое готово и хочет жить в более справедливом и более глобальном объединении, чем их национальный осколок. Причём во всех случаях народ хочет, чтобы это объединение включало малую родину и обязательно Россию — как наибольший национальный осколок, без которого части никогда не станут целым.
Нравится это или нет, но мяч на поле тех элит, которые первыми вернулись в сознание. На данный момент можно констатировать, что только у элит государств-основателей Таможенного союза — России, Белоруссии и Казахстана — есть хоть какое-то понимание, что и как нужно делать в политике Воссоединения.
И у элит такого типа есть союзник прямо на местах — общественное мнение. Пока что оно отражается в виде соцопросов и ожиданий. Значит, общественное мнение необходимо не только изучать, но придавать ему политическое значение. Что толку от того, что 55% граждан Украины всегда хотят новых форм союза с Россией, до тех пор пока это мнение не трансформировалось в политическую реальность?
Национальная шляхта поймёт, что необходимо что-то менять, только после того, как она почувствует давление не только со стороны «старших братьев», но и со стороны собственного народа.
Причём вторая часть дилеммы — как не зайти далеко и не уподобится Госдепартаменту — разрешается очень просто. Не нужны никакие манипуляции вроде цветных революций — ведь нам необходимо лишь показать, что национальная шляхта действует не в интересах народа, которым она правит. И требования проведения референдума по практическим вопросам Воссоединения (Таможенный или Евразийский союз, единая армия и валюта и так далее) не являются вмешательством во внутренние дела национального осколка – как бы это ни пыталась преподнести местная шляхта.
Более того: если шляхта будет препятствовать такому референдуму, то количество сторонников Воссоединения будет только расти, потому что в таком случае будут видны истинные мотивы нацэлиты.
Убеждён, что в большинстве случаев до референдума дело даже не дойдёт. Национальная шляхта, которой нельзя отказать в умении выживать в любой среде, уже на втором шаге поймёт, к чему ведет такой сценарий, и сразу же расколется на тех, кто захочет стать национальным героем Воссоединения и тех, кто будет пытаться сопротивляться. Дальше начнётся повсеместное предательство и, как следствие, обновление элит. Причём обновление в первую очередь за счёт регионов — которые, как обычно, превратились в дойную корову для национальных столиц, будь это Кишинёв или Киев.
Для того чтобы не уподобляться Госдепартаменту, надо просто помнить одну простую истину: мы не сделали ничего такого, за что может быть стыдно. Мы ещё даже не восстановили утраченное. Ну а в официальной версии можно цитировать слова канцлера ФРГ Вилли Брандта: «Даже если на территории Германии и существуют два государства, друг другу они не являются зарубежной территорией. Их взаимные отношения могут строиться лишь особенным образом».
Повторная публикация. Текст восстановлен после атаки на сайт «Однако»
Материал перепечатан в ознакомительных целях с uralov.odnako.org
Словарь когнитивных войн
Телеграм-канал Семена Уралова
КВойны и весь архив Уралова
Бот-измеритель КВойны
Правда Григория Кваснюка
Was this helpful?
1 / 0